глушила струящаяся вода.
Оставаться на станции глупо: вряд ли их поблагодарят за хорошую работу и отпустят на волю с приличным денежным вознаграждением. Летц не был идеалистом, он прекрасно догадывался о том, что в лучшем случае, парней просто выбросят прочь со станции. А в худшем их всех ждет смерть. Но сперва Летц решил разузнать о девушках у Ариэля.
Виртуальное пространство претерпевало перемены. Теперь скальные плиты были выровнены, на них мог бы приземлиться самолет при необходимости. Их зеркальный блеск отражался в небе. Ариэль был в этом мире единственным светлым пятном, даже на Летце оказалась наброшена черная хламида.
– Ариэль, – поинтересовался Летц. – А когда произойдет подключение к Вселенскому разуму?
– Сперва ты должен привыкнуть ко мне, – ответил тот. – Подогнать это место под себя.
Летц задумался: он не знал, что среда реагирует на него. Считал, что это все часть прописанного алгоритма.
– Как-то слишком медленно все тут меняется, – сказал Летц.
– Потому что ты блокируешь мысли о том, чего реально желаешь, – объяснил Ариэль. – Боишься довериться.
На мгновение Летц представил лица родителей и брата: они собрались за завтраком. Брат делает себе тосты, мама ест овсяную кашу – так полезнее, а отец пьет чай с бутербродами. Усилием он вытеснил эту картинку из мозга. Он не хочет вспоминать об этом!
– Вот видишь, – подчеркнул Ариэль, – ты все портишь. Потому твой идеальный мир не складывается: здесь слишком пустынно.
– Мне нравится, – отрезал Летц.
– Как знаешь, – пожал Ариэль плечами.
Летц постарался успокоиться: ему нужно добыть сведения.
– Слушай, – начал Летц, – ты когда-нибудь влюблялся? В девушку?
– Я?! – в голосе Ариэля просквозило такое удивление, что Летц смешался.
– Не, ну возможно ты испытываешь что-нибудь. Ведь с тобой сотрудничают люди, причем разные.
Ариэль погрузился в размышления. Он завис между пустыней и звездным куполом, перья на крыльях смешно топорщились.
– Вряд ли, – произнес ангел, когда Летц уже думал, что ответа не дождется. – Даже не в курсе, что это такое.
– Это… – Летц продолжил не сразу. – Это сложно, но я попытаюсь объяснить. Просто бывает по-разному. Иногда так: когда что бы ты не делал, все мысли сбиваются на этого человека: где он, что с ним? Ты все время представляешь, как бы он среагировал, что бы сказал. Тебе хорошо просто при мысли о нем. Что он где-то есть. Просто есть. Живой.
– А-а, понял, – Ариэль опустился на камень. – Могу заверить тебя, что никогда не испытывал что-либо подобное.
Летц смотрел себе под ноги. Он старался что-либо сказать, но был не в состоянии: спазм сжал горло. Пришлось совершить несколько глубоких вдохов.
– А иногда, – Летц сглотнул, – ты живешь с этими людьми бок о бок, и порой они тебя раздражают, особенно брат. Ты злишься на них, принимаешь как данность, что они есть. Мечтаешь остаться