в торжественной обстановке командующий армией германский наследный принц присвоил солдатам этой части право носить на рукаве мундира белую эмблему «Мертвая голова», что являлось высшей наградой в войсках его армии. Поздравляя личный состав, он сказал: «Непрерывно ведя боевые действия на самых тяжелых участках фронта, офицеры и рядовой состав умело применяли оружие и смогли за короткое время стать для французов самым страшным противником в ближнем бою. Я убежден, что этот высший знак доблести для молодого рода войск будет постоянно стимулировать дальнейшее повышение боевого духа, презирающего смерть».
Боевой дух, презирающий смерть, который олицетворяла эмблема черепа, был характерен для солдат ударных частей. Они возвращались домой с твердым намерением свергнуть ненавистную Республику. «Это были простые люди. В своих сердцах и глубине души они оставались солдатами», – утверждает бывший эсэсовец Роберт Крец, который имел дело с фронтовиками в Мюнхене. «Одна их часть была патологически брутальна, хотя это и не бросалось в глаза, другая – относительно сдержанна и скромна, но все они вместе взятые были послушны Гитлеру», – вспоминает мюнхенский адвокат Отто Гричнедер.
Как и многие немцы, солдаты считали, что Версальский договор был «позорным миром», заключенным «преступниками Ноября», которые предали Германию.
В Мюнхене кое-что замышлялось теми, кто всем своим существом отвергал эту новую Республику.
Хаос в «Республике советов» способствовал дальнейшему усилению ненависти правых революционеров к новому государственному строю, и они жадно впитывали в себя щедрые обещания новоявленного искусителя. А когда в 15923 году разразилась невиданная инфляция, кружка пива в эсэсовском трактире «Торброй» стала стоить несколько миллиардов марок. Деньги, которые люди зарабатывали днем, к вечеру превращались в бумажный хлам.
Задача телохранителей защищать Гитлера давала возможность молодым людям подняться над кегельбаном пивнушки, то есть с уровня среднестатистического существования в ранг «элиты», своего рода отрядов, продолжающих сражаться.
За свое новое положение они платили тем, чему их научила война: преданностью, исполнительностью и презрением к жизни.
Первую попытку свергнуть ненавистное государство Гитлер предпринял через полгода после того, как в трактире «Торброй» сообщники поклялись ему в верности.
К тому времени 1 доллар США равнялся 420 миллиардам марок. Терпение людей было исчерпано, ситуация для «национальной революции» казалась благоприятной.
8 ноября трое видных членов баварского правительства, кавалеры рыцарских крестов, фон Кар, фон Лоссов и фон Зейссер пригласили на собрание своих единомышленников в мюнхенский трактир «Бюргербройкеллер». Гитлер решил, используя этот повод, провести государственный переворот, сорвать собрание и заставить, по примеру Муссолини, политиков и военщину «двинуться маршем на красный Берлин». Ефрейтор возлагал большие надежды на поддержку справа: