тех, кто обслуживает вместо вас хоккейные матчи. Сувениры, одежда, клюшки.
– Нет, все это можно купить в обычных культтоварах. На сувенирах и прочем много не заработаешь, а даже в самый лютый дефицит «канады» и «полуканады» все равно будут лежать на прилавках. Ну и клюшки, вестимо, куда ж у нас дерево денется.
– Ну гречка-то куда-то делась. И мыло.
Тут она была права. С начала еще прошлого года с крупами в городе стало туго, особенно с гречей. Вроде неурожаев не случалось, хотя можно ли верить даже сравнительно независимой нашей прессе? – а вот ядрица исчезла совершено. С февраля уже этого года на нее вводились талоны. Собирались и на мыло вводить, но шахтеры, едва прослышав о таком намерении, тотчас пошли к обкому и устроили сидячую забастовку. Прибыли всей массой, так что перекрыли движение по проспекту Буденного часа на три, – пока шли переговоры с депутацией.
И то верно, только талонов на мыло в шахтерской области не хватало. И смех, и грех, особенно норма выдачи – два куска туалетного или детского и один хозяйственного на всех совершеннолетних. План обязались пересмотреть, а пока приходилось ездить в другие области за мылом, у нас его с осени почти не встречалось. Последний раз видели в гостинице «Нива», но какие там упаковки – грамм по пятьдесят. И то только для полулюксов – самых дорогих номеров отеля царской еще работы. Видимо, для приезжавших чиновников из центра, ведь, гостиница была на особом счету. Верно, как и проститутки возле нее, отлавливавшие клиентов посимпатичнее, незадолго до часа икс – одиннадцати часов, времени окончания свиданий.
Так что мыло, и все прочие дефицитные товары, давно не видевшие магазинских полок и расходившиеся по рукам через знакомых и прибывших прикупить «от Иван Иваныча», доставала обычно Ольга. В их закрытой кафешке можно было прикупить много чего и не только съестного. С черного хода торговали туалетной бумагой, билетами на гастроли известных театров, а еще чулками, колготками, парфюмом, да всего и не перечислить. Откуда и как попадало в кафе это богатство, кажется, знали только те, кто там работал, а они своих поставщиков не открывали. Навар-то ведь получался огромный. Когда, после очередного загула, Михалыч затемпературил, именно там Ольга приобрела собственноручно изготовленный антигриппин – адскую смесь, довольно быстро поставившую дворника на ноги и отправившего его обратно расчищать дорожки. Вряд ли он был за это шибко признателен соседке по коммуналке. Зима выдалась мягкой, но снежной, с неба сыпало практически ежедневно, а то и по нескольку раз, неудивительно, что дворник предпочитал маханью лопатой портвейн «три семерки» в своей подсобке. Или настойку боярышника, если в винном напротив опять случался недовоз.
Когда Михалыч стал выходить на работу вахтовым методом, мы вернулись к реализации Ольгиного плана мечты. Вернее, к его детальному обсуждению – кажется, ни у кого и в мысли не возникло всерьез грабануть хоть какое-то из перебираемых нами учреждений. Но процесс увлекал и завораживал