как это назвать,
но, говоря без экивоков,
с тобой мне хочется в кровать».
И дрогнул лед. Хотя, кто скажет:
что в женской кроется душе?!
Душа черна, подобно саже,
а тело, как папье-маше, —
лепи, что хошь, была бы воля,
короче, как-то раз она
(ну, назовем ее хоть Оля),
ответила: «Окей. Вина
возьми французского на среду:
Chateau Margaux, Chateau Latour…
Я вечером к тебе приеду,
готовь свой спальный гарнитур».
Он был и рад и в затруднении,
услышав таковой ответ.
Уже в его воображении
истомной ночи млел рассвет,
и простыня благоухала
лавандным запахом любви,
и, ног не сдвинув, почивала
прелестнейшая визави.
Грань между сном и явью стерта,
и мысли лились невпопад…
Но планы все летели к черту,
поскольку сам он был женат.
Жил в браке счастливо и долго,
и вряд ли что мог изменить.
Супружескому разве долгу
(его должны мы извинить
из солидарности, конечно,
а кто, простите, без греха?
И тема эта будет вечной,
и обсуждаемой в стихах).
Итак, он был женат по горло,
и жребий не желал иной.
Вот с адюльтером тут поперло,
но как же быть с родной женой?!
Нет, где угодно, но не дома!
И он придумал новый план,
и попросил супругу Тому
в командировку чемодан
ему собрать, дня на два только —
с делами справится вполне.
Тем временем хотел он с Олькой
слегка зажечь, vous comprenez?
Условились – в мини отеле.
Уже он номер заказал
в окраинном полуборделе,
где был большой каминный зал.
Вино припас, купил билеты
(дух конспирации взыграл).
Все на мази. Но, только, это…
жена с ним вместе на вокзал
решила ехать. Вот так номер!
Желает проводить его.
Другой от страха точно б помер,
но этот сдюжил, ничего.
С женою трепетно простившись,
шагнул отважно в свой вагон,
по поезду переместившись,
обратно вышел на перрон.
Поймал такси. – К отелю, живо!
За час доедем – дам на чай.
Дорогою болтал игриво.
Водитель с ролью лихача
Знакомым был не понаслышке,
и несся, не щадя колес.
За полчаса без передышки
клиента к цели он довез.
Вот и отель. А бронь на Ольгу.
Она уже должна быть там.
Он отпустил скорее «волгу»,
глотнул из фляжки 40 грамм,
заходит в холл, идет к консьержке,
с деньгами ей сует конверт.
Та отвечает без задержки,
что номеров свободных нет.
Глаза тараща ошалело,
едва исчезла немота,
он прояснить пытался дело:
– А как же