которой наши предки с таким трудом победили, щедро удобряя землю своей кровью и оставляя на наспех сколоченных деревянных крестах свои немудреные имена и фамилии. И за одно это его можно было, если не любить, то хотя бы уважать. Я не знал его истории, не знал кто он, откуда и куда едет. Но я видел его глаза. И шагнул в его сторону.
– Разрешите присесть?– спросил я его, стараясь не обращать внимания на ужасный запах, которым была пропитана одежда старика, его сумки и он сам.
– Милости прошу,– ответил он.
– Знаете,– сказал я,– не хочу, чтобы Вы подумали, что я подсел из жалости.
– Я думаю,– ответил старик,– ты подсел потому, что не хочешь быть таким, как все. Это твоё право. Видишь ту толстую тётку в синем пальто? Смотри, как она на тебя глаза вылупила. Вот, дурачок, думает, сел к деду, от которого за километр мочой прёт и беседует с ним. Да и другие пассажиры на тебя косо поглядывают.
Состав качнуло, и моё плечо коснулось его плеча.
– Мне один человек в Москве,– ответил я,– он там… ну, в общем, у него нет квартиры и он… как бы сказать…
– Бомжует, что ли?– подсказал старик то, что я боялся произнести вслух.
– Ага, типа того. Сейчас, может, уже и нет, я не знаю, если честно. Он мне однажды помог очень и записку написал.
– И что написал?
– Что в любых обстоятельствах нужно оставаться Человеком! Эта записка до сих пор у меня, я её частенько перечитываю.
В это время состав остановился, и в вагон вошли парень с девушкой. Они мельком глянули на нас, сморщились и пошли в центр вагона.
– Что же,– сказал старик,– всё правильно. Только Человеком быть не просто, этому в университетах не учат. Нет такой науки.
Поезд покачивался, колёса мерно стучали, и я почувствовал, как накопившаяся усталость постепенно овладевает мыслями и телом. Я потёр глаза и зачем-то сказал:
– А я сегодня в отпуск вышел.
– О, как! Где отдыхать будешь?
– Поеду на машине на Байкал, я там ни разу не был.
– Странный выбор,– сказал старик,– сейчас там довольно неприветливо. Дороги такие, что и танк не везде пройдёт и погода постоянно меняется. Я в тех местах частенько бывал. Учить тебя права не имею, но одному ехать не советую.
– Так я не один поеду.
– Это правильно!– одобрил старик.– Кланяйся от меня Байкалу батюшке!
– Непременно.
Свет в вагоне мигнул.
Я опять потёр глаза и сказал:
– Можно я Вам денег дам? У меня с собой наличных не много, я ребятам в офисе проставлялся. Вы только не обижайтесь.
Говоря всё это, я достал и раскрыл кошелёк, из которого к ногам старика упала маленькая фотография с изображением Скара. Старик поднял её, прищурился, разглядывая, потом протянул мне и сказал:
– Чего только не придумают! Не пойму, ты, что ли?
Я отрицательно покачал головой и протянул ему тысячерублёвую купюру.
– Возьмите, прошу Вас. Для меня это очень важно.
Старик взял бумажку, некоторое время рассматривал