воспоминания, дневники и письма современников поэта. Многие, признавая его некрасивый облик, сходились на том, что Пушкин обладал некой магнетической силой, способной завораживать окружающих. Буквально на глазах он превращался в красавца, способного вскружить голову самой неприступной собеседнице. Отсюда несомненные успехи Пушкина у женщин. Одной из них удалось-таки сформулировать эти его качества: «изысканно и очаровательно некрасив».
Сложнее обстоит дело со вторым лицейским прозвищем Пушкина: «Француз». Из всех лицейских прозвищ, сопровождавших большинство товарищей и друзей поэта, эта кличка Пушкина считается наиболее трудной для понимания. С одной стороны, Пушкин действительно любил читать французские книги, хорошо знал французский язык и французскую литературу, первые свои стихи писал исключительно по-французски. Причем его французский отличался редкой грамотностью. Это отмечали даже французы. Один из них, по словам Чаадаева, говорил, что письма Пушкина, написанные по-французски, «сделали бы честь лучшему писателю – знатоку французского языка». В значительной степени это объясняется его домашним воспитанием. В доме в большинстве случаев говорили на французском языке, а русским пользовались исключительно для общения со слугами.
E.A. Энгельгардт
С другой стороны, сохранилась неофициальная характеристика поэта, написанная Егором Антоновичем Энгельгардтом, вторым директором Лицея, в которой есть и такие строчки: «Ум Пушкина, не имея ни проницательности, ни глубины, – совершенно поверхностный, французский ум… Его сердце холодно и пусто, в нем нет ни любви, ни религии…». Кто знает, может быть, лицеистам со свойственной их возрасту наблюдательностью в сочетании с юношеской категоричностью удалось угадать именно эти черты характера своего товарища. Действительно, на дворе был 1812 год и отношение к французской нации было однозначным. При этом надо не забывать то, о чем не очень любят писать исследователи биографии поэта. Характер Пушкина всегда оставался непредсказуемым и взрывным. Он мог ни за что оскорбить и обидеть. Сходился с товарищами не так просто и в лицее дружил далеко не со всеми. В той же характеристике, цитату из которой мы приводили, Энгельгардт, заканчивая перечисление отрицательных свойств характера Пушкина, пишет: «Это еще самое лучшее, что можно сказать о Пушкине».
И вправду сказать, что лицеист Пушкин – прилежный ученик и послушный юноша, – это значит всерьез погрешить против истины. Достаточно напомнить, что среди фамилий выпускников, расположенных в выпускном списке последовательно, начиная от более успешных и заканчивая самыми нерадивыми, его фамилия находилась на четвертом месте, с конца. Даже такой преподаватель, как Куницын, о котором Пушкин восторженно воскликнул:
Куницыну дань сердца и вина!
Он создал нас, он воспитал наш пламень,
Поставлен им краеугольный камень,
Им чистая лампада возжена,
вынужден