дошли до нужного места, но она вдруг решительно зашагала к парапету, остановилась, развела руки и глубоко вдохнула. Я последовал за ней.
– Чудесный вечер, не так ли? – она посмотрела на меня.
– Почти.
– Тебе не нравится?
– Жду друга. Скучно.
– Ясно. Водки. Налей мне, в конце концов, водки!
На одном из столиков я заметил бутылку с синей надписью, наполнил две рюмки. Фанни плавно приземлилась на шезлонг, откинула волосы и хитро прищурилась:
– А у вас с ним серьезно?
– Даже если и нет, он не по твою душу, точнее не ты по его, Фанничка, – плюхнулся на соседний шезлонг Костик, приподнял тяжелую прядь волос девушки и сразу же уронил ее, легонько тронул ее нос, как будто позвонил в звонок.
– Я просто так, между прочим, спросила. Мне это совсем не интересно.
– Не соскучились еще? – вернулся с пустой рюмкой и парой стаканов Дартс.
– Представь себе, нет! – фыркнула девушка и убежала к бассейну.
– Что это с ней? – проводил ее взглядом Стюарт.
Мы выпили. Потом еще выпили. Костик занялся кальяном. В его движениях было так много прилежания и усердия, что хватило бы на вспахивание целого поля. Он несколько раз потрогал прямо в пакете траву, отсыпал прилично в воронку, сверху уложил продырявленную фольгу, аккуратно загнул края и сильно прижал уже маленький уголь. Втянул воздух. Еще раз. Кивнул – теперь то, что нужно – выдохнул ароматный клуб дыма. Вручил Дартсу трубку и чинно, с чувством выполненного долга удалился.
Я оказался наедине со Стюартом и подумал, что, когда подействует сила могучего Джа, он снова заведет песню о Фанни или о своих творениях. Ни то, ни другое меня не занимало, поэтому я улегся на шезлонг и уставился в небо. Дартс бесцеремонно пересел ко мне, зацепив край моей рубашки, взял меня за плечи:
– Друг! Не спи! Ночь еще только начинается!
– Я не сплю, – злобно оскалившись, процедил я и выдернул из-под него кусок одежды.
– Пойдем, я кое-что тебе покажу.
– Отвали!
– Не отвалю!
Я быстро прикинул, что отвязаться без драки от этого зануды не удастся, а, смешавшись с жизнерадостной толпой, можно улизнуть. Я поднялся. Дартс толкал меня в спину к краю крыши, за кирпичную будку. Вдруг, сам того не ожидая, я разразился самозабвенным смехом, захлебываясь, я присел на корточки. Он подошел, наклонился и испугано заговорил:
– Тоха. Ты чего?
В ответ я мотнул головой.
– Тоха, ты чего? – повторил он вопрос.
Дартс влепил мне шесть звенящих в ушах пощечин. После чего я заглох. Посмотрел на него, чувствуя, как к лицу подступает злость и я краснею. Я отпихнул его.
– Прости. Думал, ты перебрал.
Стюарт липко прислонился ко мне. Я вскочил на ноги:
– Пожалуй, пойду.
– Подожди. Знаешь, ты мне сразу понравился.
Он приближался. Я пятился назад.
– Ты так великолепен в улыбке и очарователен в грусти!
– Что за бред ты несешь?!
Дартс как гигантский