хер! Быстро, кому сказал?
Пацаны, продолжая махаться, выпрыгнули из автобуса. Водила отфутболил «розочку». Она отлетела в конец салона.
Автобус отъехал, моргнув заляпанными грязью «габаритами». Затарахтел сигнал переезда. Из-за деревьев лесополосы показался товарняк.
Один из «менжинских» валялся под лавкой на остановке, среди бычков и бутылочных осколков, его разодранная штанина была вся в крови. Двух других молотили ногами и кулаками.
Взвизгнули тормоза – подъехал ментовский «козел». Из машины выскочили два мента – сержант и старлей.
– Э, ну-ка стоп! – заорал старлей. – Что, плохо слышите?
Местные пацаны побежали к лесополосе. Двое «менжинских» помогли подняться третьему.
Поезд удалялся. Уменьшались красные точки на последнем вагоне.
– Стоять, блядь, суки! – крикнул старлей. – По-хорошему говорю: стоять! Ну, если догоню…
Пацаны бежали по лесополосе. Один споткнулся, зацепившись за что-то, упал, тут же вскочил. Догнавший его сержант схватил пацана за куртку, сбил с ног, два раза ударил ногой по ребрам.
– Ты, пидар… – закричал пацан. – Посмотри, что здесь!
– Я тебе счас посмотрю…
Сержант наклонился, крикнул:
– Юркевич! Скорей сюда!
Опорный пункт занимал первый этаж двухэтажного старого дома рядом с почтой, через улицу от столовой и пивбара. В доме не светилось ни одного окна. У опорного стояли два желто-синих ментовских «козла» и «Москвич». На крыльце топтались несколько человек в форме и в штатском. Старлей курил, прислонившись к крылу «козла». К нему подошел капитан.
– Этого отпускай. Он ни при чем… Судмедэксперт говорит: труп пролежал там как минимум двадцать четыре часа. Если только по «хулиганке»…
– Какая там «хулиганка»? Те замудонцы, которых они отдубасили, смылись – пока мы этих ловили… Видно, такие же кадры…
– Запиши фамилию, адрес и отпусти. Потом вызовешь на допрос – раз шераёбятся там, может, видели что-нибудь…
– А если имеют отношение?
– Вряд ли. Кто они? Мелкие шавки, говно… Ну, допросишь, в общем, – на всякий пожарный…
Старлей зашел в опорный пункт, свернул налево, прошел по тусклому коридору, освещенному слабенькой лампочкой без плафона, вынул ключ, отомкнул дверь, включил свет. Пацан спал, положив голову на стол под портретом Макаренко.
– Э, ты, просыпайся!
Пацан открыл глаза, зажмурился. Старлей сел с другой стороны стола, порылся в бумагах, нашел мятый чистый лист в клетку.
– Фамилия, имя, отчество…
– Половчук. Анатолий Петрович…
– Год рождения?
– Тысяча девятьсот шестьдесят девятый…
31 марта, понедельник
За зарешеченным окном прокуратуры были видны черные голые деревья и красно-белый лозунг на перилах пешеходного моста: «Решения XXVI съезда КПСС – в жизнь!» К грязному стеклу прилипли дохлые мухи. Бумага, которой были залеплены рамы, местами отклеилась, из-под нее вылезли клочья ваты. На подоконнике стояла банка от «Кофейного напитка», набитая бычками.
За ободранным письменным столом сидел начальник следственного отдела Сергеич: за пятьдесят, в поношенном темно-сером костюме, под пиджаком – пуловер и мятая синяя рубашка.
На придвинутых к столу Сергеича стульях сидели следователи Сергей и Юра.
– …Личность убитой установлена, – сказал Сергеич. Он провел ладонью по своим слегка курчавым, седым, редким надо лбом волосам. – Фотографию утром сегодня показали в школах, которые поблизости… В семнадцатой опознали. Десятиклассница… – Сергеич посмотрел на листок бумаги на столе. – Смирнова Светлана Петровна. Шестьдесят девятого года… Двадцатого мая. Сколько ей было бы? Семнадцать. Да, точно, семнадцать… В голове не укладывается…
Сергеич отвернулся, посмотрел в окно. На стене в углу бормотал радиоприемник «Сож» – белая коробка с черной ручкой громкости. Передавали выступление Горбачева:
– …Перестройка – назревшая необходимость, выросшая из глубинных процессов развития нашего социалистического общества. Оно созрело для перемен, можно сказать, оно выстрадало их…
– Изнасиловали ее? – спросил Сергей.
– Судмедэксперт даст заключение вечером. Но, похоже, что да… Трусы, колготки спущены…
– А что родители? – Юра – среднего роста, светловолосый, в черном свитере и потертых джинсах – глянул на Сергеича. – Почему не заявляли? Она ж, получается, больше суток, как дома не появлялась…
– Кто их там знает… – Сергеич махнул рукой. – Может, сама еще та штучка, а может быть – пьяницы. Ну, это уж вы будете разбираться. В общем, поручаю вам это дело. Сергей – старший. А ты, Юрка, раз с убийствами дела еще не имел… В общем, пора и тебе, так сказать, приобщаться. Почти год работаешь все-таки…
Сергей – невысокий, черноволосый, коротко стриженный, – сморщившись, поглядел на начальника.
– А