И повсюду на стенах, восхитительные гобелены и картины, обрамленные в рамы с сусальной позолотой.
Изобилие было таким притягательным, что от него было трудно отвести взгляд. Богато обставленный интерьер мог беспроигрышно конкурировать с любым музеем. Даже трудно себе представить, что в этой изысканной роскоши может кто-то жить. Нина стояла, как завороженная, пока стекло не запотело от её разгорячённого дыхания. Наконец, придя в себя, и вытерев рукавом испарину, она посмотрела золочёную дверную ручку. Но войти внутрь, так и не решилась. Не жили богато, – подумала она – так не зачем и привыкать.
Она решила осмотреться и изучить, что интересного здесь ещё есть поблизости. И тут, ее внимание привлекла небольшая уютная беседка в углу террасы. Она расположилась между замком и лестницей, по которой она спустилась, и со всех сторон была укрыта густыми зарослями винограда, с широкими изумрудными листьями, и обильно свисающими гроздьями сочных ягод. Вот туда, она и решила направиться, чтобы посидеть в тенёчке, отдохнуть, и в спокойствии, осмыслить всё, что она увидела. В тишине и прохладе, Нина надеялась найти логическое объяснение удивительному феномену этого загадочного места, которого нет ни на одной географической карте, и понять – как такое, вообще может быть.
Удобно устроившись, на скамье, Нина положила рюкзак на ажурный столик, сложив руки на груди, погрузилась в глубокие раздумья.
– Всё началось с того момента, когда я взяла с полки книгу, – иногда, когда она была сама с собой наедине, ей нравилось озвучивать свои мысли вслух. – Сработал какой-то неизвестный науке волшебный закон – и открылся проход в другой мир. И вот теперь, благодаря ему я здесь, – сижу себе спокойненько, возле замка на берегу чудного озера, в беседке. У нас там – на дворе, сентябрь. А тут – лето в самом разгаре. Очень романтично, скажу я вам. Жаль, только не с кем, поговорить, и разделить эту радость.
Она тяжело вздохнула, и потянулась сорвать ягоду винограда. Нина где-то читала, – что еда, это лучшее средство от депрессии и стресса. Стрессов и депрессий у нее никогда не было. А вот, поесть винограда, – она и без стрессов была не против.
Нина ухватилась пальцами, за крупную ягоду, – почувствовала ее упругость и потянула… Но тут, широкие виноградные листья зашелестели, и из них показалась маленькая голова на длинной чешуйчатой шее. На Нину смотрели глаза, размером с булавочную головку, а из сомкнутой пасти мелькнул раздвоенный язык.
– Ой, мамочки! – во весь голос заверещала Нина.
Она откинулась на спинку скамьи и прикрылась рюкзаком.
– Мамочки, мамочки… это же змея… – шептала она и, как осиновый лист, дрожала от испуга. – Мамочки, мамочки… что же делать?
– Шшшто делать? – повторила за ней змея, и грациозно, плавно перетекла с виноградной лозы на ажурный столик. – Для начшшала, можшшно было, хотя бы поздороваться. По крайней мере, так поссступают, всссе воссспитанные девочшшки.
– Ой,