мне плечи.
Ночи скажешь: не лги про любовь, гадальщица нищая, прочь!
XVII
Последний ландыш
Цикл сонетов
1
О, светлый день, едва на вешней прялке,
Дробясь, мелькнет лазоревая нить,
И пальцами холодными весталки
Подснежники ты в цепи станешь вить!
О, первый день, едва дохнут фиалки,
А над рекой слетятся, чтоб кружить
В священном танце, белые рыбалки,
И сердце вновь запросится любить!..
Но высока стена меж нами, дева, —
На камень налегла, хладея, грудь.
В глазах огни то нежности, то гнева,
А губы шепчут: «Уходи! Забудь!»
И на руках – лазурны и лиловы —
Цветы весны, как сладкие оковы.
2
Уж по кустам малиновок и славок
Весенний хор щебечет без конца, —
Плетут круги из прошлогодних травок,
И сладко бьются нежные сердца.
Взгляни: клювы острей твоих булавок,
В их горле медь и сила бубенца…
Приобрети нехитрый сельский навык
Узнать по песне каждого певца.
Ах, приготовь душе своей тропинки,
Где можно сбросить иго тайных мук
И позабыть о скорбном поединке
Безжалостно сплетенных страстью рук,
Когда сердца покорны и усталы,
Как две ладьи, гонимые на скалы.
3
Ты, бархат глаз! Истомная кручина
Смешливой речи: «брат, твоя сестра,
В саду тобой забытая вчера,
Уснула на скамейке у жасмина»…
Сменяет грусть насмешливая мина.
А я в ответ: «душисты вечера,
Приветен сад и алых туч игра,
Но я хочу, чтоб ты была – едина.
Чтобы душе взволнованной моей
Твоя душа бездонное открыла,
Пока ты спишь в жемчужной мгле ночей.
Так я склоню далекие светила,
Едва, как маг молитвенно-немой,
Приближу твердь взыскующей трубой».
4
Как ягода кровавой белладонны,
Упало солнце. И вечерний гром
Прогромыхал над меловым бугром,
И зазмеился бледный лик горгоны.
Перед крыльцом белели вдруг колонны,
И снова меркнул старый, тихий дом.
И лишь в окне, под гофреным чепцом,
Качала тень докучные поклоны.
Уснешь ли ты? Скажи – твоя мечта
По-прежнему крылата и чиста?
Иль грозный лик дохнул своей отравой;
И сон бежит отяжелевших век,
И грезишь ты, как в оный день Лукавый,
Нас проклянув, соединил навек?
5
Весна спешит, и быстрокрылый лет
Никто – увы! – остановить не может.
Я весело колол последний лед, —
Последний ландыш сердце мне тревожит!
И каждый цвет склоняет в свой черед
Усталый взор, – да солнце приумножит
И расцветит и возлелеет плод.
Благословен, кем круг Господень прожит!
Но никогда с беспечностью