Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Материалы архива Л. Леончини. Том 2
Крым
1919
Спасение
Резец и кисть, перо и стека,
Октавы смутнодумных струн —
Вот в чем спасенье человека
Перед неразрешимых рун
Мучительно манящей жутью,
Вот чем невыносимый торг
С беззубой смертью у распутья
Возможно претворить в восторг
Вакхического опьяненья
И элевзинской чистоты,
И в Фидиево устремленье,
И в Поликлетовы мечты.
16 февраля
Жуть
Качаются голые ветки
В чулочке зимы ледяном
У жарко натопленной клетки,
Где бьется развенчанный гном.
Свинцовые скуфьи нависли
На грязный разъезженный снег,
Фантазии пестрые числа
Не служат, как оси телег,
Не смазанных сладостным дегтем,
И песен не тешит хаос
В веленевом гробе, что когтем
Исчерчен, продавлен насквозь.
И кажешься вороном черным
На дуба кристальных ветвях
Невольно себе, что, покорный
Чему-то, на падаль в червях
Слетает зачем-то и жутко,
И хищно, и жалко кричит;
И злостною кажется шуткой
На солнце синеющий Крит,
И храм вековой Агригента,
И Этны волнующей грудь;
А грязная снежная лента
Дороги твердит: позабудь,
Навек позабудь эти чары
И русским безумьем живи,
Равенства лобзай кошемары
И снежные груди в крови.
19 февраля
Обезьяна и ангел
В раю, где формы без изъяна,
Но где не запрещен каприз,
Влюбилась как-то обезьяна
В лазоревых сиянье риз
Блистательного серафима,
Что, опираяся на меч,
Шагал у стен невозмутимо
Меж темных кипарисных свеч.
Влюбилась же она не в шутку,
Раз, словно маятник какой,
Качалась каждую минутку
За ним, не находя покой.
Она любовные гримасы
Почище, чем любой тенор,
Умела корчить, выкрутасы
Же руконог ее танцор
Не передал бы из Марьинки,
Не объяснил балетоман.
Подарочки ей без заминки
Давал магический карман
Деревьев райских и рабатки
Неувядающих садов,
И много всякой снеди сладкой
Меж гордых Ангела шагов
Валялось в вертоградах Божьих,
Наказанных Адаму вилл,
Но Ангел почему-то рожи
Влюбленной сей не возлюбил
И, в петлю гибкую лиану
Связав, закинул в кипарис, —
И перебросил обезьяну
Чрез рая золотой карниз.
Увы, влюбленною макакой
Такой и ты, поэты, стоишь
Пред рая крайнею абакой,
И песен золотой камыш
Подкашивает беспощадно
Какой-то