калекой, ему вроде как тяжелее должно быть в жизни. Но всё выходит по-другому. С инвалидов какой спрос? Даже бить таких рука не поднимается.
– Это у тебя-то? – Заржал один из банды.
– А какой мне интерес трясти слабака, который и так еле дышит? А вот если этот доходяга чего-то добьётся в жизни, то все глотки рвут и распинаются, какой он молодец. Но ведь у нормального здорового человека в жизни нет таких поблажек, как у калек. Их все жалеют, мол, не повезло. Но чаще всего они живут лучше, чем мы. Вон Миха какой авторитет. А если бы у него была нормальная кожа, стал бы он таким?
Антон выжидательно посмотрел на Мишу. Вот ведь умеет он сказать. Вроде как и похвалил, и в то же время…
– Это ты меня так культурно инвалидом назвал?
– Нет, я просто, к слову.
– Могу помочь тебе с изучением калек. Хоть сейчас присвою вторую группу инвалидности. А хочешь, первую?
Миша закипал. Его бесил любой намёк на его уродство. Этот козёл давно нарывался. Мише становилось всё сложнее себя сдерживать, и, похоже, настал тот момент, когда придётся вспомнить уроки по боксу.
– Воу, красотка, куда идёшь? – Этот внезапный вопрос относился к девушке. Антон всегда включал самца, когда мимо проходила длинноногая юбка.
Мише сразу же расхотелось марать руки об морду коротышки, потому что теперь он наблюдал за плавной походкой девушки из параллельного класса. Мише нравилось, что она всегда была приветливой. Даже с таким неисправимым грубияном как Антон. Она была одиночкой. Сколько раз Миша замечал, что другие девчонки сбивались стайками после уроков, курили за школой или просто болтали в коридорах, но она всегда была сама по себе. Миша слышал, что она считалась странной. Это на фоне остальных девчонок, которые с шестого класса начали размалёвывать лица, бухать по-взрослому и сношаться с одноклассниками. В последнем он, Миша, сам лично убедился, и не раз. Такие легкодоступные девки привлекали его только первое время, потому что гормоны играли, да и любопытство брало своё. Но вдоволь изучив одинаковые тела начинающих шлюх, Мишу теперь не цепляли короткие платья или татуировки на ягодицах.
Она прошла мимо парней, кивнула им, и продолжила свой путь. В ней всё было необычное. А самое главное – это чувство собственного достоинства, которое сам Миша в себе воспитывал много лет. Она была одета очень невзрачно. Тусклая голубая юбка по колено, желтоватая блузка и вязаная кофта сверху полностью стирали её женственность и сексуальность. А серые кроссовки и вовсе отметали мысль о том, что девушка хочет казаться привлекательной. Может она и не хотела, но Миша считал её очень красивой. В конце десятого класса он осознал, что она ему нравится. По-настоящему.
Когда девушка скрылась из вида, Миша вновь ощутил прилив ярости. Антон ржал и высказывал похабные шуточки про неё.
Глава 2. В подвале
– Лилит, это ты пролила молоко на пол?
– Нет, – тихо прозвучал поспешный ответ.
Мама разочарованно покачала головой. Она не поверила. Лилит