сейчас? – объявил он во время одного обеда. – Франсиско Франко!»
При этом присутствовал Арти Зеллер, фотограф, встретивший меня в аэропорту в прошлом году.
– Это же испанский диктатор, – поправил он Джо.
– Нет, я хотел сказать, его фамилия Колумб.
– Вы уверены? – удивился Арти. – Колумб открыл Америку.
– Нет, подождите, его зовут Франко Неро.
– Франко Неро – итальянский актер. Он снимается в вестернах.
– Арнольд! Черт возьми, кого мы пригласили? – наконец спросил Джо.
– Франко Колумбу.
– О господи! Ох уж эти итальянцы! Ну почему у них такие причудливые имена? Все они звучат одинаково.
Я приехал за Франко в аэропорт в своем белом «Фольксвагене-Жуке». К этому времени я поставил на него спортивный руль, и выглядел он великолепно. Чтобы отметить прибытие моего друга в Америку, я захватил булочки с марихуаной. Фрэнк Зейн, культурист, одержавший надо мной победу в Майами, с которым мы подружились, выпекал их сам и время от времени угощал меня. «Вот будет смешно, – рассуждал я. – Я встречаю Франко, он проголодался после долгого перелета, поэтому я угощаю его половиной булочки». Давать Франко целую булочку я не собирался, так как не знал, как его организм отреагирует на марихуану.
Поэтому, как только Франко сел в машину, я спросил:
– Есть хочешь?
– Ага, просто умираю от голода.
– Ну, к счастью, у меня есть булочка. Давай разделим ее на двоих.
Первым делом я повез Франко домой к Арти. Жена Арти Жози была родом из Швейцарии, и я подумал, что Франко будет уютнее в обществе тех, кто говорит по-немецки. По приезде домой к Арти Франко первые полчаса катался на ковре в гостиной, захлебываясь от смеха.
– Он всегда такой веселый? – спросил удивленный Арти.
– Наверное, выпил кружку пива или еще чего-нибудь, – сказал я. – Но вообще-то он веселый.
– Господи, да он просто хохма ходячая.
Арти и его жена тоже покатывались от хохота.
Через несколько дней я просил Франко:
– Знаешь, почему ты так смеялся?
И рассказал ему про булочку.
– Я понял, что тут что-то не так, – сказал он. – Ты должен угостить меня еще раз, потому что было так здорово!
Однако оказалось, что у Франко началась сильная реакция на прививку, которую он сделал перед самым отлетом из Мюнхена. Рука у него распухла, его лихорадило, он не мог ничего есть. Так продолжалось в течение двух недель. Каждые несколько часов я готовил ему белковые напитки. В конце концов, испугавшись, что Франко умрет, я вызвал на дом врача. Врач заверил, что тот вскоре поправится.
Я обеспечил Франко такую рекламу, что Джо Уайдеру не терпелось встретиться с ним и воочию увидеть его мускулатуру. Однако болезнь иссушила моего друга со ста семидесяти фунтов до ста пятидесяти. Поэтому