Остается только фантазировать. Макс додумывал происходящее так: если раненый широко раскрыл рот, значит громко кричит, ему больно; если языком не ворочает – отмучился, бедняга, пусть будет пухом, поролоном, стекловатой земля. Макс научился читать по губам стенания умирающих. Мало того, он приловчился – спиной! – безошибочно чувствовать психов, которые подобно берсеркам кидались к вражеским воротам: пусть без мяча, но прорваться, коснуться сетки!
Научился. Привык. И наверное, поэтому ему везет. Очень-очень везет.
Как никому.
Санитары не подгоняют саперов – клятва Гиппократа подождет. Одним смертником больше, одним меньше – какая разница? «Призраки» понимают: говорить спецам под руку – себе дороже.
Слезы высохли на щеках Макса. На гладковыбритую голову села муха.
– Иди прочь, пернатое!
Миноискатель игриво ткнулся в новенькие бутсы Макса. За ним пришли.
Из-за спины сапера выглядывал молодой, совсем мальчишка, санитар: редкая щетина, тонкий нос, безвольный подбородок. Дрожащей рукой парень протянул Максу две таблетки – синие, прямоугольные. Подмигнув санитару, капитан сборной закинул таблетки в рот и проглотил. Синие «колеса» хорошие, а вот от зеленых всегда поташнивает. Зеленые Макс аккуратно прятал под язык и при первой же возможности выплевывал. Аккуратно – это всегда правильно.
Таблетки подействовали почти мгновенно: умиротворение, спокойствие, улыбка от уха до уха. Главное что? Верно: фас, профиль и помахать ручкой в камеру. Народ Вавилона обожает своих спортсменов. А трупы, раненые и санитары – это мелочи жизни, это всего лишь игра.
Игра для настоящих мужчин.
Глава 5
Чемодан болтов
Стаса шатало от усталости.
Зря все-таки молодых запрягают в повозки. Молодой – он же добытчик, от него и мясо, и клубни из металла. Он и разведчик, и детей умеет делать. А значит, его беречь надо и всячески ублажать. И ни в коем случае не подпускать к тяжелой работе вроде перетаскивания бизоньих туш! А старики… А что старики? Никакой пользы, вот и тянули бы лямку. Стариков не очень и жалко – рассядутся, понимаешь, семечки лузгают, а ты тут надрываешься… да уж…
Глупости это, конечно. Но побурчать-то можно?
Пахло свежим мясом.
Хохотушка Стальная Пустельга вспорола бизону брюхо, вывалив внутренности в подставленную корзину. При этом она подмигнула Стасу и высунула язык, мол, я не твоя, есть у меня муж, а ты себе локти кусай. А ведь Сокол никогда не оказывал ей особых знаков внимания. Подумаешь, лет пять назад подарил связку беличьих шкурок да букет орхидей.
– Здравствуй, Старый Сокол. Ты как? Устал небось?
Старый Сокол – это Стас, его полное имя: СТАрый Сокол. Стас – сокращение для удобства. Повелось так: Стас и Стас. Как Лиза на самом деле Липкая Земля. Но никто Лизу Липкой Землей не называет, все Лизой зовут. И Длинного Пальца только Длинным Пальцем величают или просто Пальцем, хотя можно и Длипой, но он обижается и дерется.
А