Теперь мы с легкостью сможем друг друга найти…
Кайса не ответила, а лишь коротко кивнула, после чего поспешила к нетерпеливо поглядывающей на часы «Белой сестре».
– Тяжелый какой! – проворчал Порра, шустро таща Лахтинена в сторону автостоянки. – Когда же он успел так надраться? Или на него так общество прекрасных дам повлияло? Лаури, скорее помоги мне запихнуть этого идиота на заднее сиденье! Тоже мне, гордость нации!
Друзья кое-как втиснули громоздкое тело приятеля в автомобиль и, переведя дух, залезли следом.
– Считай, легко отделались! – Матти нервно завел двигатель. – Да, надолго мне теперь запомнится этот День Всеобщего Единства!
– И не говори! – согласился Нурминен. Хотя и по иной причине: немного смущенное лицо Кайсы по-прежнему стояло перед глазами.
Выжав сцепление, Порра лукаво покосился на друга.
– Э, братец! А не влюбился ли ты ненароком в прекрасную незнакомку?
– В которую из них?
– Ой, можно подумать, ты не понял, кого я имею в виду!
– Так не влюбляются… Чтобы в первую встречную…
– А ты почем знаешь?
– Ну, мне, кажется, не семнадцать лет…
– Эх ты, скромный хитрюга! – Матти ловко вырулил к выезду из парка. – Страшную войну прошел, а так и остался наивным мальчишкой, который совсем не умеет врать. Наверное, именно поэтому ты так и не смог дослужиться до офицера, хотя твоим боевым наградам мог бы позавидовать любой кадровый вояка… И потом, у тебя же любая сильная эмоция на лице написана. Вот такенными буквами!
– Да ладно тебе, – беззаботно отмахнулся от друга Нурминен. – Ты лучше рули давай да на светофоры поглядывай… психолог!
Словно в поддержку сказанного со стороны заднего сиденья донесся громкий жизнеутверждающий храп гордости пандейской нации Сами Лахтинена.
Интерлюдия
«Пора начинать комедию…»
– Пора начинать комедию, – скривив бледные губы в презрительной усмешке, молвил Первый. Шагнув вперед, он приветливо помахал сухой узкой дланью толпе, собравшейся на площади Согласия и бурными криками восторга приветствующей появление Радетелей на трибуне Усыпальницы.
– Включать? – привычно осведомился Третий, увидев, как глава государства пощелкал пальцами по микрофону и приготовился держать речь.
– Давай, – кивнул Первый.
Генерал нажал кнопочку.
– Слава Сфере Мира и Мировому Свету! – полились над главной площадью Пандеи чеканные слова обращения Радетелей к народу по случаю очередного Дня Всеобщего Единства. – Вот и еще один год прошел…
– Что новенького? – спросил Первый у Третьего, не поворачивая головы.
Речь уже неделю назад была записана на пленку, микрофон благополучно выключен, так что никто, кроме старых и верных соратников, не слышал того, что на самом деле говорилось на трибуне. Членам правительства надлежало лишь следить за мимикой и жестами, чтобы кто-либо из сотен тысяч граждан, скопившихся здесь, и миллионов –