о Хусейне. Она оказалась достоверной, и мы использовали Стиллера в течение нескольких лет. Подозревали его в двойной игре, но доказать не могли. Поэтому просто дозировали информацию, которую ему предоставляли.
– А эта женщина?
– В то время она была еще маленькой. Агент Рейдер, который поддерживал связь с Мартином Стиллером, сообщал, что его дочка – довольно милый ребенок. Она училась заочно, причем достаточно хорошо, чтобы поступить в Сорбонну.
Крейн все еще просматривал досье.
– За ней никакого криминала. Мы взяли ее на курсы агентов, когда ей исполнилось двадцать три. – Он поднял голову. – Какого черта мы ее наняли – с такой биографией?
– Тут был особый случай. Она свободно говорила на восьми языках, была умна, психологически устойчива и производила впечатление настоящей патриотки. Кроме того, обладала одним ценным качеством, которое нам в то время требовалось. Она очень хорошо умеет управляться с лошадьми – благодаря годам, проведенным на ферме деда. Арчер была нужна нам для одной конкретной работы, и мы считали, что потом сможем избавиться от нее, если она не справится. – Норт помолчал. – Но она справилась. Ее отметки на начальном этапе обучения были одними из лучших в истории курсов. Но для той работы ей требовался опыт. И мы отправили ее к Килмеру.
– Мой помощник не смог найти досье на Килмера. – Крейн нахмурился. – Но я разыскал в конторе одного из старых маразматиков, который о нем слышал. Тот высказался очень туманно.
Старый маразматик? Господи. Норту всего пятьдесят, и в его шевелюре почти нет седых волос. Но в глазах тридцатилетнего Крейна, стройного, загорелого любителя тенниса, он, вероятно, тоже выглядит старым маразматиком. Норт попытался скрыть раздражение.
– Килмер считался очень ценным объектом ЦРУ, и все его операции имели гриф «совершенно секретно». Некоторые задания показались бы администрации сомнительными, и Фостер решил, что, если личного дела не будет, не будет и утечек. Тот, кому положено, знал, кто такой Килмер и как с ним связаться.
– Абсурд. Должно быть, Фостер идиот. Неудивительно, что до реорганизации в агентстве творился такой бардак. Подобные методы могут привести к полной неразберихе.
– Не сомневаюсь, что нам удавалось удерживать неразбериху на минимальном уровне, – возразил Норт и прибавил: – И Килмер не потерялся.
– Кто такой Килмер? Агент, который о нем знал, считал его чем-то вроде легенды, черт возьми.
– Легенды? – повторил Норт, выезжая со стоянки. – Да, полагаю, такое определение не хуже других.
– Легенда – это выдумка. Расскажи толком.
Норт пожал плечами.
– Расскажу, что знаю. Родился в Германии, в Мюнхене. Отец – полковник армии США, мать – переводчица. Родители развелись, когда Килмеру исполнилось десять, и мальчик остался с отцом. Тот был сторонником «железной руки» и воспитывал ребенка в соответствующем духе. Килмер поступил в Уэст-Пойнт[3] и делал успехи, но на третьем