решили отпустить. На этот раз были только мелкие сошки, без главаря-азиата. Один из них сказал нам: «До встречи!» – а остальные довольно заулыбались. Что-то здесь было нечисто…
Дилан не сказал мне ни слова, всем своим видом показывая, как неприятно ему от моего присутствия. Он сел за руль своего автомобиля, повернул ключ в замке зажигания и остался ждать, когда сяду я.
Но мне была небезразлична судьба Сашки, и я, зная, что сейчас подолью масла в огонь, сказала:
– Надо забрать Сашу.
– В машину! – процедил сквозь зубы он.
– Они же его убьют! – попыталась вызвать жалость я.
– Считаю до трёх: один… два… – я поняла, что он не шутит, и уже взялась за ручку двери, как машина рванула с места, – три!
Дверца хлопнула на ходу, а я плашмя упала на бетонную плиту. Как ни странно, смеха за спиной я не услышала.
Машина доехала до ворот и остановилась: было заперто.
– Без тебя он не уедет. Иди садись, – сказал мне один из провожавших.
– Что будет с третьим? – спросила я про Сашку.
– Как скажет господин, – уклончиво ответил человек.
– Не убивайте его…
Мне не ответили, и я направилась к машине. Как только я заняла сиденье, ворота открылись.
Дилан молчал, но от напряжения сжимал руль до белых костяшек. Давно я не видела его таким: рубашка грязная, местами порванная, кое-где на лице засохшая кровь…
– Дорога долгая, Дилан. Нам нужно…
– Закрой рот! – перебил он меня, снова становясь похожим на зверя.
– Нет, – отказалась я.
С ролью тихой, задавленной виной мышки я была не согласна. Слишком опасно было сразу же прогибаться под него.
Дилан топнул по тормозам и замер, видимо, соображая, как побольнее унизить меня. Взывать к его здравому рассудку уже было бесполезно.
– Ну давай, – сказала я.
Мне хотелось дать ему понять, что я готова к самому худшему. Но он всего лишь глубоко вздохнул и отвернулся от меня. Я продолжила:
– Хочешь ты этого или нет, но придётся решить, что делать дальше.
– Как же я тебя ненавижу… – полушёпотом ответил он.
– За что?
– За то, что ты родилась. За то, что ты испортила мне жизнь! Знаешь, чего я хочу больше всего? – унизить тебя и растоптать! Чтобы ты сдохла в муках!
– Ты, правда, хочешь это сделать?
– Да. И я это сделаю, – пообещал он.
– Я – мать твоих детей, Дилан. Засунь свою ненависть в задницу и не ломай им жизнь.
– Детям не нужна такая сука-мать! – снова повысил голос он, и слова прозвучали действительно злобно.
Я сложила руки на груди, чтобы унять дрожь. Осознавать, что некогда любивший меня человек теперь говорит такие страшные вещи, было тяжело.
– Никто и никогда не заменит им мать. Потому что я – хорошая мать! А ты бесишься оттого, что тебя они не любят! – мне хотелось добавить про третью беременность, но я велела себе молчать. Он и сам скоро о ней узнает.
– Не беспокойся, без тебя о них позаботятся.
– Мне