лошадь Дьярра обратила внимание только потому, что чуть не скатилась со спины кобылы кувырком.
– Резу, ты спятила? Что с тобой случи…
Подняв глаза туда, куда они с Резу так спешили, Дьярра похолодела.
Вместо некогда уютной и шумной деревни раскинулось пепелище. Сотни ворон кружили над остовами домов, пристроек и сарайчиков. На небольшой площади, где обычно во время ярмарок разворачивалась бойкая торговля, стояла деревянная виселица. В трех петлях висели обожженные трупы крестьян. Судя по всему – семья.
С ребенком.
Дьярра ощутила, как ее парализует липкий ужас. Она лихорадочно пыталась вспомнить звуки боя и крики раненых, которые неизбежно донеслись бы до Капища, но – нет! Стояла мертвая тишина! Судя по всему, Туслар минимум полдня дрался, так как Дьярра видела множество трупов жителей с самодельным оружием в руках – заострёнными вилами, топорами и даже ножами для рубки мяса. Но где же их мечи?! Отец лично издал указ о полном обучении военному искусству всех, без исключения, жителей Румхии! Оружие находилось в каждом доме! Конечно, воинами стали не все, но защитить дом и семью способен каждый житель княжества!
Да что же тут случилось?!
Дьярра тщетно высматривала трупы врагов, но нигде так и не увидела ни одного покойника в одеждах, отличных от крестьянских.
Резу хрипела, отказывалась идти вперед, косилась по сторонам и явно сильно нервничала. Дьярра и сама была на грани, но кровь Великих кипела от злости.
Да что это творится?!
Мой народ?! Мои люди?!
– Резу, в замок!
Лошадь не пришлось долго упрашивать. Она рванула с места так, что Дьярре пришлось припасть к ее спине. Резу бежала напролом, словно забыв страхи или обезумев, но Великую это не волновало. Она срослась с лошадью в единое целое, и ничто не могло остановить их. Казалось, что они промчались по пепелищу за пару прот и выскочили на мост, соединяющий деревушку и Румх. Ров вокруг замка, выкопанный для красоты по давнему приказу Магрифота и в котором маленькая Дьярра каталась на лодке, – зацвел.
Дьярра и Резу застыли в самом начале моста. Зловония, доносящиеся изо рва, щекотали и раздражали нос девушки. Великая чувствовала, что задыхается от вони и обиды за испоганенное кем-то место детства.
Все, что она любила, теперь исковеркано и уничтожено. Отец убит, веселая и бойкая деревенька сожжена, ров отравлен. Но кто, а главное – когда это сделал?!
Резу тяжело дышала и от быстрой скачки, и от удушающего смрада. У Дьярры заслезились глаза.
– Резу, вперед!
Они ринулись по мосту замка Румх. Он растянулся на четверть яры6, и верная лошадь перешла на галоп.
Дьярра с искаженным от ярости лицом смотрела на приближающийся замок. Кое-где виднелись разбитые стекла, ворота выглядели наспех починенными, на самом мосту – следы от множества сапог… Здесь явно произошло сражение, длившееся не один этт7. Но по какой причине она ничего не слышала, как и в случае с деревней? Даже если опасность пришла внезапно, почему тогда не прозвучал горн Румхии, призывающий к защите родных