и нервно зашагал по кабинету.
– Чем я могу помочь? – тихо спросила Сильвия. Она уже поняла, что теперь пришло ее время. Сейчас Шура скажет, зачем привез ее в клинику?
Ямпольский, отмерив несколько кругов вокруг стола, опустился на корточки и обхватил руками ее колени. Глаза его горели странным огнем.
– Только что приезжал ее отец…
– И что?
– Если раньше я еще сомневался, то после разговора с ним, окончательно понял, что ты должна занять ее место.
– ???
– Это единственный выход, иначе я погиб и больше уже никогда не смогу подняться. Меня просто уничтожат.
– Господи, что ты говоришь? Тебя убьют? – она перешла на шепот.
– Похоже на то. Не бойся. Это будет не по-настоящему.
– Как это можно убить не «по-настоящему»? Тоже нашел время для шуток.
– Сейчас не до шуток. Конечно, стрелять в меня никто не будет и нож бросать в спину не станут. В наше время для того, чтобы уничтожить человека есть масса других более страшных способов, которые уголовно ненаказуемы…
– Шура, я готова многое сделать для тебя. В любую минуту придти на помощь. Но то, что ты предлагаешь сейчас… Это невозможно.
– «… придти на помощь…» – повторил он, крепко сжав ее коленки, и вдруг крикнул: – Так приди. Сейчас самое для этого время.
Сильвия испуганно забилась в угол дивана. Перед ней был уже не Шура, а кто-то другой – чужой и незнакомый.
«Какая-то встреча двойников» – мимоходом мелькнула странная мысль.
– Прости. Нервы. Конечно, я могу плюнуть на все и уехать простым врачом в какую-нибудь Зачухаевку. Буду там лечить людей, и они будут мне за это благодарны. Не пропаду. Но отец… Эта клиника – дело его жизни. Я не могу перечеркнуть его жизнь из-за какой-то алкоголички, у которой муж и папа занимают слишком определенное положение и денег у них не меряно. Они взрослые люди, но даже понять не хотят, что не все можно купить за эти самые проклятые деньги, – он в сердцах стукнул кулаком по столу.
Было жаль Шуру, но она и представить не могла, как можно занять место другого человека? А, кто тогда будет на ее месте? У этой женщины – папа, но и она тоже не сирота. У нее есть мама, в конце концов.
Ямпольский снова отошел к окну. Он молчал, потому что и сам слабо представлял, чего хочет от Сильвии? Однако безошибочно чувствовал, что в ней его единственное спасение. Именно она и есть та самая соломинка, за которую просто необходимо уцепиться, и он уже держал ее, боясь отпустить.
– Давай не будем горячиться. Нужно все обсудить спокойно, – напряженный взгляд метнулся к портрету профессора. В какое-то мгновение показалось, что он смотрит с осуждением и недоволен ее нерешительностью. Бред какой-то. – Я не оставлю тебя и, конечно же, попытаюсь помочь. Но, может, можно, другим путем? Более честным? Господи, что я говорю? – прошептала и сильно сжала виски. – Каким честным путем? Придти к ее родственникам и сказать: я похожа на вашу дочь и пока она будет находиться в коме, я займу ее место?
Теперь уже Шура с сочувствием