по работе, по коллективу.
Но истинная причина, по моему мнению была в другом – только на работе Николай мог пить на дармовщинку, да ещё с собой выносить. А тут, на больничном, запасы не пополняются – а на свои кровные он покупать уже как-то поотвык.
Я его, конечно выписал. И в дальнейшем встречал только изредка на улицах райцентра.
Началась эпидемия гриппа! Коридоры поликлиники битком набиты пациентами – в основном очереди у кабинетов терапевта. Народу приходило столько, что приходилось наполовину сокращать время приёма на каждого пациента – иначе всех не принять. И всё равно заканчивал приём с опозданием, а потом шёл на вызова, количество которых тоже повысилось. Вся эта катавасия продолжалась больше месяца, изрядно поизмотав силы всего нашего персонала больницы. И я, признаюсь, к завершению эпидемии работал почти автоматически, стремясь только отработать день, а потом выспаться. Больше всего я боялся заразиться сам (а, следовательно, заразить свою семью), и поэтому на приёме обязательно одевал марлевую маску.
В нашей жизни у большинства людей не бывает прямых и гладких дорог: удачи и даже мало-мальски спокойное существование всегда чередуются с полосами житейских трудностей, которые, как известно, закаляют характер человека. В соответствии с этим правилом произошли изменения и в жизни Николая Забродина – в марте он попал в трезвак (так в народе назывался медицинский вытрезвитель).
Об этом я узнал на утренней оперативке – из доклада дежурного врача-терапевта. Оказывается, накануне вечером Забродин был задержан в алкогольном опьянении у продовольственного магазина и доставлен в медвытрезвитель. Там у него поднялось артериальное давление, заболело сердце, и фельдшер медвытрезвителя вызвал скорую помощь. А фельдшер скорой помощи (работавшая в одиночку) вызвала для подстраховки дежурного терапевта (такое практиковалось в нашей больнице), которому пришлось, оставив больницу, отправляться ночью в медвытрезвитель. Но ничего угрожающего жизни у Николая не выявили, снизили давление и оставили до утра в медвытрезвителе. Утром, после пробуждения, с него взяли плату за услуги (поскольку немного денег у него с собой было), а потом провели в дежурную часть, где выписали добавку – штраф за нахождение в алкогольном опьянении в общественном месте. После чего Забродина отпустили, но на работу он опоздал на два часа!
Для большинства работающих людей такой итог был бы настоящей трагедией! Но для Забродина никаких ужасающих последствий не было. Начальство винзавода относилось к подобным «посещениям» медвытрезвителя очень снисходительно – дадут выговор и все дела! А коллеги по работе вообще считали непьющих людей за уродов: дескать, что за мужик, если ни разу в жизни в трезвак не попал!
3.
В конце апреля снег полностью сошёл, начало пригревать солнце. В совхозах и садоводческих товариществах началась подготовка к посевным работам. Кипучая деятельность в садовых кооперативах продолжалась и в будни,