отлично известно, что на месте преступления ни к чему прикасаться нельзя.
– То есть вы не забирали листок?
– Нет, я же сказала вам.
– Тогда куда же он мог деться?
Амалия пожала плечами.
– Полагаю, инспектор, это уже ваша задача установить – куда.
Конечно, она не брала листок, Анри даже не сомневался в этом. И все-таки она поставила его в тупик. Он подумал, сколько людей, имеющих собственные машины, предпочли бы просто проехать мимо бедняги, лежащего на обочине. Мы ничего не заметили, господин инспектор, мы торопились, и вообще, было уже темно… А вот она остановилась и сразу же обратилась в полицию, когда поняла, что дело неладно. Анри почувствовал, что его неприязнь к этой странной даме начинает ослабевать. Она поступила именно так, как должна была, и почему-то он был уверен, что и в других обстоятельствах она стала бы действовать точно так же.
– Кто он? – спросила Амалия.
– Простите?
– Убитый, он кто?
– Сожалею, но поскольку ведется следствие…
– Полно вам, инспектор. Я же все равно все прочитаю завтра в утренних газетах… Так кто он такой?
– Жозеф Рошар, – сдался инспектор. – Владелец местного кафе «Плющ».
– И только? Сдается мне, вы чего-то недоговариваете.
– Простите?
– Рядовой владелец кафе не слишком тянет на человека, в которого могут всадить три пули, – снисходительно пояснила Амалия. – Чем он занимался?
– Я уже вам сказал, – с неудовольствием ответил инспектор. – Он был хозяином кафе.
– Только и всего?
– Только и всего.
Амалия задумалась.
– Занятно, – проговорила она, ни к кому конкретно не обращаясь. – Разумеется, если бы он вез при себе большие деньги, это бы объяснило обстоятельства, при которых его нашли. У него было при себе что-нибудь?
– Мы проверяем. Насколько нам известно, все его вещи на месте.
– А что значит пропавший листок с третьим номером? У вас есть какие-нибудь соображения по этому поводу?
– Никаких, сударыня. Я впервые услышал о нем от вас.
Амалия поглядела на его молодое открытое лицо и подавила вздох. Худощавый темноволосый Анри отчаянно пытался отрастить усы, но, судя по результатам, они не особенно спешили оправдать его надежды. На подбородке у него красовалась ямочка, придававшая ему юный вид. Безмятежный, чистенький, аккуратный юноша с белоснежными манжетами, застегнутый на все пуговицы и в идеально отглаженном костюме. Почему-то он напомнил Амалии детей, которые старательно играют во взрослых, но, что бы они ни делали, в каждом их жесте чувствуется, что это еще дети.
Как же он будет расследовать это дело? Или тут замешано что-то личное? До перехода к Франции Ницца была итальянской территорией, и тут до сих пор кипят итальянские страсти, которые нет-нет да дают о себе знать. Однако практичная Амалия тотчас же вспомнила, что убитому было лет под шестьдесят и, стало быть, он совсем не тянул на донжуана, который соблазнил чью-то жену и нарвался из-за этого на пулю – точнее, даже на три пули.
И при чем тут пропавшая записка с номером? Если это угроза,