кровати, и домработница (как там ее зовут?) найдет меня только утром». Подумал, что надо навестить могилы родителей – они были бы недовольны его нерасторопностью, подумал еще о чем-то… А кого он видел, когда его закружило и понесло? Он явно с кем-то встретился глазами. Ему протягивали руки… Картинка стала размываться и совсем исчезла. В кабинете появилась Наташа с чаем и какими-то таблетками.
– Александр Евгеньевич! Петровский уже выехал и будет минут через сорок. Велел теплого чая… – Наташа всхлипнула. – Александр Евгеньевич, я отменила все встречи, так как Петровский сказал, что это нежелательно. Вам нужен покой.
– Ну нужен так нужен. Я чувствую себя престарелым вождем, а мне еще нет и пятидесяти, так что, Наташа, прекрати относиться ко мне, как к умирающему.
Глава 4
Он – это ветер, Он – это шум дождя или шорох листьев, а может быть, Он – это тень, которая иногда стыдливо, иногда нахально следует за нами.
Он может быть одновременно везде, а может исчезнуть, как будто навсегда.
Он знает, что Он любил, а сейчас есть сама Любовь.
Он может нарисовать любой рисунок из чувств, используя всю палитру, но отдает прекрасное полотно другому, а чаще оставляет его перед входом, прихватив с собой немного сожаления, приправив ароматом грусти. Его неожиданное появление пугает других, и не всегда тебе удается справиться с этим страхом. Ты невольно возвращаешься к воспоминаниям о встрече, а Он забывает о тех, с кем встречался, практически мгновенно. Но встреча с ней – другая. Он навещал ее, немного растерявшись, так как не понимал логики происходящего. Зачем Он с ней? Почему она знает Его? Как не поддаваться искушению прикоснуться губами к ее волосам? Как исчезнуть, прихватив воспоминания о себе, чтобы не испугать?
Рядом с ней Он чувствовал себя живым, наполненным какой-то силой. Казалось, что все могущество Вселенной в это мгновение было сконцентрировано в одной точке – в Его сердце, и оно пылало так ярко и горячо, что хватило бы на многих. Но Он сковывал эту силу и исчезал, каждый раз удивляясь тому, что воспоминания о Нем ее не пугают.
***
Оля открыла дверь своей квартиры. Где-то в глубине послышалось ворчание, покашливание и такое милое «цок-цок». Это Пулька засеменила навстречу хозяйке. Тяжелый день отошел куда-то, а может быть, просто остался за дверью. Оля заулыбалась.
Пулька – маленькая собачка – появилась и всем своим видом стала показывать, что, мол, она обиделась и даже и не думает радоваться встрече. Она переступала крошечными лапками на месте, виляла хвостом и, прижав уши, что-то «выговаривала» Оле.
– Не ругайся! Знаю, знаю, – я плохая хозяйка. Оставила свою девочку в одиночестве! Сейчас пойдем погуляем. Я только переоденусь!
Пулька, как будто приняв извинения, перестала тявкать и, развернувшись, с важным видом отправилась вперед хозяйки, приглашая незамедлительно осуществить намерения.
– Пулька! Это нечестно! Неужели я даже чаю не попью?
Собачка