жизни ничем меня не попрекнула. Наоборот, старалась уберечь от любых соблазнов. Так ее воспитали. Помню, случай был в Междуреченске. Мне передали конверт, а в нем – двести пятьдесят рублей, огромная по тем временам сумма. Оклад инженера составлял сто двадцать.
Я принес деньги домой. Когда Эльвира вытащила новенькие хрустящие купюры, у нее руки затряслись. «Отдай обратно! Что ты делаешь?!» До сих пор не могу забыть читавшиеся на ее лице испуг и изумление. На следующий день я пригласил человека, передавшего конверт, и сказал ему: «Забери». Он искренне хотел отблагодарить меня за помощь и не понял, чем вызваны перемены в моем настроении. Не стал я ничего ему объяснять. Если бы оставил деньги себе, никто об этом никогда не узнал бы. Но мне хватило реакции жены, чтобы сделать выводы и больше не повторять эксперимент…
Максимум, на что соглашался, мог пообедать с кем-то из москвичей и позволить им закрыть счет. Но в Кемерове сам за всех платил. Внутренне гордился этим, хотя, по-моему, никто не обращал внимания на такие мелочи.
– А как вы себя чувствовали рядом с коллегами-губернаторами?
– В чужую жизнь не лез. Но замечал, что они живут совершенно иначе, с размахом. Я же видел, кто в какой гостинице остановился, сколько за номер платит, что в ресторане заказывает. С другой стороны, я спокойно спал по ночам. Знал: придраться не к чему, как бы ни старались. Когда совесть нечиста, постоянно довлеет страх: а вдруг кто-то донесет, придут с проверкой и что-нибудь найдут.
В этом смысле я был защищен, а это уже полдела. Нельзя найти то, чего нет.
– Уже спрашивал, почему не уехали из Кемерова после отставки. Ладно, не нажили виллу на Лазурном Берегу, но хотя бы в Новосибирск к сыну Дмитрию могли бы податься.
– Зачем?
– Чтобы не мозолить глаза, не провоцировать недоброжелателей.
– Какая разница, где читать о себе гадости – в Новосибирске, Кемерове или в Рио-де-Жанейро? Это же интернет, он нынче повсюду. Кроме того, я привык жить дома, мне везде будет плохо.
– Юрия Лужкова в 2010-м сняли с должности московского мэра с формулировкой «в связи с утратой доверия». Он отсиделся за границей, потом перебрался в Калининградскую область. До конца жизни гречиху выращивал, пчел разводил, телят пас… Старые грехи простили, опальный Юрий Михайлович снова стал уважаемым аксакалом.
– Что ты сравниваешь меня с Лужковым, у которого жена миллиардер и были огромные связи? Кстати, он прислал телеграмму после моей отставки: «Очень ценю. Честный, мужественный поступок. С приветом, твой Лужков». Земля ему пухом… Серьезно поддержал патриарх Кирилл. Еще одно ценное для меня послание пришло от Героя Советского Союза Геннадия Зайцева, легендарного командира группы «Альфа». Были телеграммы из Казахстана, Беларуси, Донбасса, разных областей России и, конечно, от земляков-кузбассовцев.
Но мне не сочувствие и сострадание нужны, а реальное дело, в которое мог бы погрузиться с головой. Какой смысл рассуждать, что стало бы, если бы да кабы?.. Все равно что пилить опилки. Мне