мы иногда помогаем тем, кому совсем есть нечего.
– Слышала, но не поверила.
– Да брось, почти все мы деревенские, нам ли не знать, каково оно? Джон – сын мельника, Скарлет – кузнеца, а я из семьи лесника. Завтра Троица, в Ноттингеме будет шумная ярмарка и турнир лучников. Плата за участие смешная, а награда победителю – тридцать шиллингов. Я собирался пойти и выиграть, а они меня отговаривают.
– А если ты не выиграешь?
– Это как? – Робин чуть не захлебнулся элем.
– Я что-то не то сказала?
– Нет-нет, продолжай, – он рассмеялся. – Такого я еще не слышал.
– Они правы. Наверняка на этом турнире тебя будут ждать и выслеживать.
– Знаю. Но я увертливый.
– И у тебя десять жизней, да? – Ясмина устроилась на бревне поудобнее, наклонившись ближе к огню, так, что разбойник видел через отблески костра ее лицо – высокие скулы, черные брови вразлет и длинные темные ресницы. Что там спрашивала Марион насчет красоты? Нет, красивой гостья не была, ее портили и черты лица, тонкие, но неправильные, и глубокая косая морщинка между бровей, придававшая серьезности и возраста. Но отвести взгляд от этого некрасивого лица было не так просто. Невысокая, хрупкая, девушка почему-то казалась похожей на горячий напиток, в который переложили пряного, острого и горького.
– А как проходят турниры?
– Ты что, ни разу не видела турнир лучников?
– Я четвертый день в Англии, – улыбнулась Ясмина.
Монах Тук обернулся к гостье:
– Ого! Четвертый день, а так лихо говоришь! Нет, чужеземный выговор чувствуется, но…
– Мой родной язык – персидский, но я с ранней юности слышала речь саксов, нормандцев и франков. Так как проводятся турниры?
Робин оживился:
– Сначала герольды записывают всех, кто соревнуется, и принимают плату. Потом ставят мишени, и каждый стреляет по одному разу. Начинают с сорока ярдов. После каждого захода половина стрелков отсеивается, а мишени отодвигаются еще на пять ярдов. И так до тех пор, пока не останется двое или трое, а дальше уж оставшиеся соревнуются друг с другом.
– А кто может участвовать?
– Да кто угодно, лишь бы заплатил сбор. Это не рыцарский турнир, тут не надо быть благородной крови.
– А стрелять можно из любого лука?
– Да.
– И ты наверняка знаешь всех оружейников Ноттингема. У них можно найти хороший лук?
– Эй, ты что задумала?
– Можно или нет?
– Да у нас в лагере полно.
– Хороший лук – это не гнутая тисовая палка, а благородное восточное оружие. А такой, как у тебя, мне и не натянуть.
– Считай, я не слышал про гнутую тисовую палку. Что ты задумала?
Все, кто был у костра, обернулись к гостье.
– Отец Тук прав, тебя наверняка ждут на этом турнире. И будут выискивать стройного светловолосого мужчину. А, например, на невысокого подростка никто не обратит