ухода Андрея, Иван остался сидеть за столом, но есть ему уже не хотелось, а когда быстрые шаги брата утихли в гостиной, тот зверь, что рвал и метал в душе Ивана, вырвался наружу. Он со злостью ударил по столовым приборам, лежавшим перед ним. Раздался лязг ложек и вилок и звон битого хрусталя. По ладони Ивана стекала тонкая струйка крови.
глава V
По дороге, лежащей через лес, промчался всадник. Он уверенно поворачивал своего коня на нужные тропы, словно бывал в этих местах много раз. На дорожной развилке в поместья Ивана и соседнее незнакомец повернул в сторону усадьбы герцогини Виктории и поскакал так, будто боялся не успеть.
У ворот его сразу впустили. Он подъехал к дому, быстро спешился и почти бегом поднялся по ступенькам к двери.
Войдя в дом, он скинул с себя плащ и перчатки. Дворецкий тут же унес их. Мужчина осмотрелся вокруг и направился к лестнице. Едва ступив на нее, он почувствовал на себе чей-то взгляд. Гость поднял голову и увидел Викторию.
– Ты? – удивилась она.
– Думала, что я тебя не найду?
На вид ему было около сорока. Высокий мужчина с глубокими черными глазами бегло осмотрелся. Убедившись, что они в гостиной одни, улыбнулся. Статный, с важной выправкой, он был довольно привлекательной наружности. Гладко-зачесанные черные волосы были аккуратно собраны в хвост. Над правой бровью блестел шрам, и это делало его лицо суровым. Граф, Филипп Яковлевич, пользовался популярностью при дворе, особенно у женщин, но ему нужна была только Виктория.
– Молчишь? Милая, тебя так трудно удивить. Неужели это все же произошло? – поднимаясь вверх по лестнице, с наигранной иронией спросил Филипп.
Он приблизился к испуганной Виктории и обнял ее за талию. Она уже немного расслабилась, но в этот момент Филипп с силой сжал свои руки.
– Удивлена? – прикрикнул он.
– Немного, – тяжело выдохнула Виктория.
Филипп наклонился к ней, чтобы поцеловать, но Виктория отвернулась. Он удивленно заглянул ей в лицо.
– Что не так?
– В доме полно гостей. Нас могут услышать.
– Я знаю, что все они размещены в гостевом доме, – ответил Филипп, – в этом огромном доме, ты одна!
Филипп некоторое время смотрел ей в глаза, потом хитро улыбнулся. Его руки скользнули вверх по ее спине и в следующую секунду он что есть силы вцепился в ее платье, рванул и оно разошлось на две половины, до самой юбки. С губ Виктории сорвался тихий стон. Филипп повалил ее на лестницу, грубо сдергивал расползшейся корсет, заламывал руки, жадно целовал грудь. Отворачиваясь, Виктория, только изредка стонала, от его грубых движений.
Утром, она проснулась одна. В спальню тихо пробралась Люси.
– Вы уже не спите? – спросила она тихим шепотом.
– Нет.
Люси прошла к окну и открыла занавески. Яркое солнце осветило комнату. Виктория закрылась от его света рукой.
– Который час?
– Без четверти десять. Как хорошо, что ты живешь в этом отдельном доме, – сказала Люси, –