если, находясь среди людей, большинство из которых действительно меня поддерживали, они попросту струсили вступить в спор, это еще не значит, что они не всадят нож в спину, когда… – Я закашлялся. – Если вы заставите провернуть это в большем масштабе… Сталин не та тема, с которой можно шутить.
– Зато какая благодатная… – взвешивая в руке пачку денег, извлеченных из моей коробки, и задумчиво рассматривая меня, медленно проговорил Григорьев.
Мы вновь находились на той самой стоянке. Некоторые места были превращены владельцами в самые настоящие гаражи – видимо, никто не возражал по поводу появления в некоторых местах не предусмотренных проектом стен и ворот. В одном из таких самодельных помещений, с виду ничем не отличающемся от остальных, мы сейчас и располагались. Вообще-то вход был в ворота одного гаража, но логово этих аферистов простиралось на целых три, соединяющихся между собой проделанными в смежных стенах проходами. Внутреннее убранство было под стать небогатому офису, и, находясь внутри, никак нельзя было предположить, что ты не в обычном здании, а на автостоянке. Даже окна имелись. Правда, на поверку они предсказуемо оказались фальшивыми, зато правдоподобно подсвеченными изнутри матовым светом и прикрытыми жалюзи.
Напротив меня, занимая одно из двух кресел в комнате, непосредственно примыкавшей к входу и напоминавшей приемную кабинета стоматолога, сидел следователь. Во второе опустилась тетечка. Я же поместился на диване, обитом черным потрескавшимся дерматином.
– Да и что вам за нужда такая? – не унимался я. – Разве перевелись в стране нечистые на руку чиновники, готовые распрощаться с львиной долей богатства, лишь бы не потерять место у кормушки? Да при твоей осведомленности, Михаил Иванович, и таланте нагнать страху можно за год до отказа набить деньгами, скажем… комнату в общежитии. – Он даже глазом не моргнул в ответ на это замечание. – Так зачем же создавать себе лишний геморрой?..
Я замолчал, озадаченный собственным вопросом. Мои собеседники переглянулись и продолжили рассматривать меня.
– Тут дело не только в деньгах, – глядя по очереди то на Григорьева, то на тетечку, задумчиво проговорил я. – Ведь так?!
– Максим Сергеевич, если такие же вопросы придут в голову и остальным, то нам это только на руку, – не опровергая, но и не подтверждая моих догадок, самодовольно заявил Григорьев. – Вам предстоит работа, от которой вы не в силах отказаться. А о причинах, ее требующих, знать не обязательно.
В безупречном своей логичностью и тонким чутьем поведении следователя появилась хорошо заметная мне трещина. Я почувствовал это нутром, хотя и не мог понять причин, равно как и смысла.
– Так не пойдет, – заявил я после недолгого раздумья. – Положим, я взялся за эту работу. Только предположим. Ведь это каким же грандиозным должен быть размах? Чтобы собрать такие деньги, понадобится всколыхнуть всю Россию. Совершенно точно придется привлекать газеты и телевидение, основательно встряхнуть интернет.