не был, а значит, можно найти много интересных вещей…
– Вот, в десяти шагах от пня валун, – Иваныч пнул носком сапога заросший мхом камень, – от него отсчитываем восемь шагов на северо-запад, и тут начинается тропа…
– Ты уверен? – опасливо проговорила Тоня. – Не забредем мы в трясину?
– Уверен! – отчеканил Иваныч, хотя в глубине души у него оставались сомнения. – Но я пойду первым, если что…
Продолжать он не стал – это было ясно без слов.
Все трое вооружились заранее запасенными слегами – длинными прочными палками, сделанными из тонких осиновых стволов, и Иваныч шагнул на первую кочку.
С первой кочки он перешагнул на вторую, третью…
Скоро все трое углубились в болото. Твердая земля, высокие деревья остались далеко позади, вокруг были только чахлые болотные растения, редкие кочки да бездонные окна черной болотной воды.
Иваныч шел уверенно, перепрыгивая с кочки на кочку, ощупывая дорогу слегой. Один раз слега провалилась в яму, он с трудом удержал равновесие, выдернул слегу и едва заметно изменил направление, сверившись с какими-то почти неуловимыми приметами.
Вокруг царила та вязкая, гнетущая тишина, какая бывает только на болоте, – тишина, не нарушаемая пением птиц, шорохом листьев, скрипом ветвей. Тишина, которая обволакивает человека, как ватой.
Из-за этой тишины путники, разговаривая, невольно понижали голос, будто боялись разбудить какое-то дремлющее в болоте зло.
– Долго еще идти? – проговорила Тоня.
Иваныч остановился, опираясь на слегу, прислушался к каким-то отдаленным звукам и только после этого ответил:
– Мы прошли пока лишь четыре километра. Судя по карте, до деревни всего семь… так что сама считай!
– Только четыре? – огорчилась Тоня. – А мне кажется, что все десять…
– На болоте всегда так! – И Иваныч продолжил путь.
Прошел еще час, и впереди показался пологий холм, на котором виднелись невысокие корявые деревья и прячущиеся среди них полуразвалившиеся избушки.
– Пришли! – проговорил Иваныч, опершись на слегу и повернувшись к спутникам.
В голосе его звучала не столько радость, сколько усталость и настороженность.
Они прошли последние метры болота и наконец ступили на твердую землю. От края болота начиналась едва заметная тропа, поднимающаяся на холм. По этой тропе они прошли метров двадцать, и наконец вся деревня открылась перед их глазами.
Впрочем, это трудно было назвать деревней.
Даже в лучшие времена это было жалкое поселение, насчитывающее не больше десятка вросших в землю приземистых избушек. Сейчас же все эти избы развалились почти до основания, кровли из дранки и соломы сгнили, сквозь них проросли деревья. Правда, в центре деревни сохранилась маленькая часовня. Ее крутая крыша была почти цела, только крест свалился и лежал рядом, в густой траве.
– Интересно, почему жители покинули эту деревню? – проговорила