Он взял хищника за загривок, оттянул ему голову и с укоризной проговорил:
– Что, людоед, проголодался, решил собой позавтракать? Потерпи, сейчас отпущу.
После того как зверь пулей унесся в чащу, Цицерон вернулся к друзьям. Он освободил машину от пут, легко выволок ее на просеку и достал оттуда канистру.
– Только больше не натыкайся выключателем на ветки, – попросил Алеша.
– Это случайно. Задумался, вот и налетел.
– Ты не имеешь права задумываться, когда жизнь Алеши в опасности, – простонал мимикр.
– Из машины не выходите, сейчас вернусь, – робот снова вошел в заросли и услышал голос Фуго:
– Ты подумал, что будет с этим земным ребенком, если не вернешься? Ты подумал, что будет со мной?
На поиски воды у Цицерона ушло немного времени. Ему помогли лесные зверьки, которые оказались на редкость сообразительными и доверчивыми. Они убедились, что пришельцы не желают им зла, и совсем перестали бояться. Даже огромный робот, который наводил страх на все живое, очень быстро распознал их дружелюбие: лесные жители бежали впереди и показывали дорогу. Зато на обратном пути они осмелели настолько, что решили проехаться на гиганте. Малыши сидели у него на плечах, на голове, а один – самый сообразительный – открыл на спине у Цицерона шкафчик, забрался туда и с гордостью поглядывал на бегущих сзади менее отважных соплеменников.
– Веселые ребята, – вернувшись к вездеходу, сказал робот. – Но по-моему, они все же неразумные.
– Неразумные, потому что веселые? – спросил Алеша.
– Нет, веселые, потому что неразумные. В таком диком лесу я бы на их месте забился в дупло, нажал на кнопку и отключился.
– Хватит болтать, – простонал Фуго. – Воды принес?
– Ах, ну да, – вспомнил Цицерон. Он просунул канистру мимикру в окно, и тот моментально припал к горловине.
– Больше никогда в жизни я не буду есть селедку, – после десятка больших глотков торопливо проговорил страдалец. После второй порции он немного отдышался и добавил: – Своим детям и внукам я завещаю никогда в жизни не брать эту гадость в рот.
– Не лопнешь? – смеясь, спросил Алеша.
– М-м-м, – промычал Фуго и покачал головой. Когда мимикр раздулся от воды и стал похож на туго набитый мешок, он наконец оторвался от канистры и едва произнес: – Если после смерти на моей могиле будет стоять каменная плита, я попрошу высечь на ней слова: «Мимикры, не ешьте селедку, в ней корень всех ваших несчастий!»
– Корень твоих несчастий в том, что ты не знаешь меры, – проворчал Цицерон. – И селедка здесь ни при чем.
Через какое-то время маленькая спасательная экспедиция двинулась дальше. Несколько веселых зверьков, похоже, решили проводить пришельцев. Они носились вокруг вездехода, взбирались на идущего робота и иногда устраивали свалки.
– Кстати, я услышал от них еще одно слово: «ум», – обратился железный друг к Алеше. – Как думаешь, что оно может означать? Если это, конечно, слово, а не что-нибудь вроде собачьего