калинка моя.
Выгоняла я корову на росу,
Повстречался мне медведь во лесу…
Эти строчки он в упоении повторял многократно, отбивая темп ложками. Многие слушатели, не выдержав комизма ситуации, хохотали.
У Бориса Николаевича не было музыкального образования, но тяга к музыке чувствовалась. Он построил в Свердловске театр оперетты, рассказывал мне, как любил ходить на спектакли. Но я ни разу не слышал, чтобы он напевал какую-нибудь мелодию из оперетт.
Единственная песня, которую Борис Николаевич знал от начала до конца, была «Тонкая рябина». Мы ее выучили благодаря президенту Казахстана – ехали как-то с Назарбаевым в машине от аэропорта до его охотничьей резиденции «Боровое» часа два и разучивали слова – повторили песню раз пятьдесят. Нурсултан Абишевич очень любит русские песни и красиво их исполняет. После этой поездки Борис Николаевич всегда пел в компании «Тонкую рябину». Когда куплет заканчивался и нужно было сделать паузу, Ельцин начинал первым, чтобы показать: слова знает, подсказывать не нужно.
…После Анны Герман я хотел и другие пленки принести, но шеф вдруг категорически запретил:
– Все, хватит. Надоело.
Музыкальные вечера в машине прекратились, отношения наши заметно испортились. Я, честно говоря, сильно не переживал: выгонит так выгонит. До этого я был в охране у маршала Сергея Леонидовича Соколова и продержался там чуть больше месяца. Просто не сработался с руководителем охраны. Пришел к своему начальнику подразделения и честно сказал:
– Прошу вас взять меня обратно. Не считайте, что я не справился, просто не могу с этим типом работать.
Если бы и здесь возникла аналогичная ситуация, я бы, не сожалея, тоже ушел.
Неожиданно ко мне в мае подходит Кожухов и спрашивает:
– Ты в отпуск не собираешься?
Я удивился – у меня отпуск был записан на осень.
– А мы тебе сейчас предлагаем, – настаивал Юрий Федорович. – Мы уезжаем на отдых, и ты тоже отдохни.
Но через некоторое время Кожухов изменил свое решение:
– Ты все-таки с нами в командировку поезжай.
Выясняется следующее. Я в то время еще неплохо играл в волейбол, а шеф часто рассказывал, что был мастером именно в этом виде спорта. И ему просто хотелось во время отпуска поиграть с достойными партнерами.
Таня тоже увлекалась волейболом и даже участвовала в студенческих соревнованиях МГУ. Могла дать приличный пас, да и принимала подачу неплохо.
Приехали в Пицунду, на госдачу – объект отдыха. Только расположились, а Борис Николаевич уже дает команду: всем приходить на волейбол в пять часов.
Я вышел на площадку в наколенниках и начал разминаться. Мы сделали по два-три удара, и Ельцин вдруг поворачивается к Кожухову и говорит резко, сквозь зубы:
– Надо лучше знать свои кадры.
Кожухов еще в Москве опасался, что шеф увидит мою профессиональную игру. И потому решил в отпуск меня не пускать, чтобы никаких неформальных отношений, а тем более симпатий между мной и Борисом