и я увидел Василия. Парень в пяти шагах от меня сидел на деревянном стуле. По его груди стекала кровь, а голова безвольно наклонилась вперёд и в сторону. Через голую грудь парня крест-накрест пробегала верёвка. На виске я увидел сильную свежую гематому, кожа там была содрана, кровь ручейком текла по щеке, потом ещё дальше вниз, пачкая грудь и шорты. Из окружающей обстановки я увидел пару окон у противоположной стены и диван позади стула, на котором сидела жертва беспредела. Больше ничего не было видно. Зато я слышал, как где-то слева кто-то шумно копается в вещах или в шкафу. Первый мужик, что-то сказал второму, а затем уже без пиджака снова прошествовал возле дверной скважины, попутно поправив кобуру под мышкой.
Я похолодел. Плохо дело. Всё очень серьёзно и страшно. Что же делать? Мой отец в таких случаях всегда говорил, что нельзя оставаться безучастным к несправедливости. Удел сильного человека – помогать слабому. А сильный ли я? И вообще во что я ввязался!? Я просто влип по уши в чужие грязные дела. А может быть ну их всех к чёрту!? Я мог спокойно развернуться и уйти куда подальше, либо, как вариант, вызвать полицию.
А тем временем оба действующих лица в комнате продолжали свой разговор, в то время как их жертва не шевелилась. Хорошо, что в школе и в университете меня научили сносно понимать английский. Я даже немного читал Шекспира в оригинале, хотя никому в этом не признавался – наверно боялся, что будут смеяться надо мной, будут обзывать заучкой или «Ботаном». Поэтому мне не составило труда перевести для себя несколько несложных фраз, которыми решили перекинуться два мужика за дверью.
– Нашёл! Грёбаная фигня! – сказал тот, что копошился слева.
– Отлично! – обрадовался первый. – Заверни её в одеяло, и валим отсюда!
– А что будем делать с этим!? – спросил второй. – Он видел нас обоих!
– Я разберусь с ним! – сказал первый, и к моему ужасу потянулся за пистолетом в кобуре.
– Кретин! – закричал второй. – Не будь дилетантом, твой выстрел привлечёт нежелательное внимание!
– Хорошо! Я использую подушку вместо глушителя, из-за музыки выстрел никто не услышит!
Первый мужик подхватил подушку с дивана и вернулся на место перед дверью. Его широкая пятая точка загородила мне весь обзор. Однако, я прекрасно понимал, что он сейчас собирался сделать. В этот момент я проклял то, во что влип, а заодно себя, своё воспитание и Валентина Степановича. Кажется, я ещё думал, кого следует включить в этот список, когда с разбега врезался плечом в дверь. Честно говоря, я думал, что дверь закрыта изнутри, но как оказалось, всё было иначе. Дверь с чудовищной силой открылась и со всего размаха врезалась в первого мужика, с грохотом снесла его куда-то вправо, а я со всей дури влетел в комнату и чудом, разминувшись с Василием, в прыжке перелетел через диван, бесславно ударившись спиной о стену. Я тут же вскочил и посмотрел в сторону стонущего первого мужика, его хорошенько приложило об угол столика. Мордоворот, разрушив столик своей тушей, валялся на полу среди его обломков