и хмыкнула. Грудь, с ее точки зрения, тоже не выдерживала никакой критики.
Находясь большую часть времени в гордом одиночестве, девушка частенько вела беседы сама с собой, рассуждая вслух.
– Ну просто неописуемая красота, – проворчало отражение. – Кожа бледная, под глазами круги нежного сиреневого цвета. Пожалуй, будут гармонировать с джинсами, – машинально отметила Амалия и протянула руку за расческой.
В конце концов, закончив «прихорашиваться» и решив, что любоваться уже, в общем-то, нечем – отправилась назад в кухню.
Взору предстал стол с прорезанной клеенкой и распахнутая дверца холодильника «Бирюса» позапрошлого поколения.
– Это, парень, у тебя облом вышел, – изрекла Амалия с каким-то злорадным удовольствием, глядя на пустые полки.
Слова были адресованы крупному кобелю афганской борзой.
– Продуктов-то нет. Даже повесившуюся мышь, и то вынули из петли и забрали заботливые родственники.
Пес смотрел на хозяйку с сарказмом и усмешкой. Мол, я так просто открыл, посмотреть, не появилось ли чего нового за последние сутки, чтоб квалификацию не терять. А квалификация, надо сказать, у него была знатная. Подобный пинцету, длинный нос Джона открывал любую дверцу шкафа и сдвигал стекла в серванте.
– И что теперь делать с холодильником? Разморозить окончательно или закрыть и пусть так стоит? И даже хорошо, что он пустой был, – философски заметила она, – а то бы ты меня без еды оставил. Выдрать тебя, поганца, да все равно впрок не пойдет. Старого пса новым штукам не выучишь.
Возраст пса был неизвестен. Достался он Амалии в наследство от первого мужа, уже взрослым. Супруг собирался поселить собаку у себя на работе, в столовой. Но почему-то так и не забрал, и Джон остался дома. А вот муж, перебрался в свою любимую столовую на постоянное жительство.
– Еще бы! – говорила тогда зареванной Амалии единственная подруга детства, Машка. – Твой Бондарев, с его представлениями о свободе, поди тоже сейчас где-нибудь в помойке роется. Не для него, видите ли, семейная жизнь-рутина, свободы ему надо! А о чем он думал, когда женился на тебе, интересно? – разорялась подруга.
Амалия слушала ее съежившись в углу дивана и утирала платочком распухший нос.
– И не вздумай реветь! Не реви, я тебе говорю! И пошел он, урод, на хрен! Нет, ну что ты ревешь, скажи мне, неужели ты не понимаешь, как тебе повезло, что он свалил?
В последствии Амалия не раз имела возможность убедиться в правоте своей мудрой подруги. Ничего хорошего из этого брака все равно не вышло бы. Не иначе как бог отвел от такого мужа. Как сложилась судьба, теперь уже бывшего, супруга после развода, было неизвестно, а выяснять желания не возникало.
Этот период жизни вспоминался с благодарностью. Ну кому еще повезет избавиться от алкоголика, да еще чтоб сам ушел? Да чтоб назад просился всего год? А как повезло с имуществом, которое не пришлось делить потому, что его попросту не было!
В общем, каждый остался при своем: