этаже. Глядя на приближающихся девушек он машинально отметил, что принадлежат они к разным социальным слоям: статная, шикарная Мария, дорого одетая по последней моде и совершенно невзрачная, «маленькая серая мышка».
– Это Эдик – между прочим, жутко модный стилист… – шепнула Машка. – Знакомьтесь.
– Я в восхищении, дорогая! Дивно, как всегда, выглядишь, – манерно пел мэтр красоты, исполняя ритуал приветствия, принятый в богемных кругах и чмокая воздух возле Машкиных щек.
– А это – моя, ну просто лучшайшая подруга – Амалия, – продолжала представлять их Машка, когда закончилась церемония «фейерверки-поцелуи».
«Однако, парень – голубок», – решила Амалия, рассмотрев Эдика поближе.
Он носил ярко-зеленые обтягивающие лосины со стразами, причем на месте выпирающего мужского достоинства был зачем-то пришит беленький заячий хвостик, и ядовито-желтую блузу с кожаными вставками и торчащими из ворота перьями. Над верхней губой красовалась кокетливая бархатная «мушка», а накрашенные глаза то и дело закатывались в непритворном восторге.
– Эд, – очень серьезно сказала Машка, когда Амалия отлучилась в туалет, – я хочу, чтобы ты из этой девушки сделал настоящую красотку, пожирательницу сердец, и научил ее потом как с этим жить.
– Ах, зачем Пусик сам себе выбрал эту неблагодарную профессию? – риторически вскричал он, вопросительно глядя на потолок. – Все время приходится создавать себе конкуренцию.
– Расслабься и получай удовольствие, – велела Машка усаживающейся в кресло Амалии.
Через несколько часов Амалия с восторгом и недоверием рассматривала в большом, с золоченой рамой, зеркале свое отражение. Неужели парикмахер, стилист и маникюрша своими стараниями могут так изменить внешность человека! Из зеркала на нее взирала невинная девушка с глазами искушенной ироничной женщины. Ухоженная львица, отражаясь, обаятельно улыбнулась и подмигнула присутствующим.
Позади, замерев от восторга, демонстрировала в широкой улыбке безупречные зубы Машка.
– Для нашего портфолио, если позволите! Подмигните еще раз, – попросила администратор и не дожидаясь согласия, нащелкала довольную клиентку на фотокамеру.
Видел бы сейчас это Афанасий!
Каштановые от природы волосы Амалии окрасили тремя нежными оттенками, от чего они просто засияли. Лоб оказался высоким и очень аристократичным, лицо открытым, с высокими скулами и сияющими глазами. Невероятно удачно подобранный макияж изменил лицо практически до неузнаваемости. Руки стали ухоженными и красивыми всего за пару часов. Теперь это были руки женщины, никогда не знавшей домашней работы.
– Меня теперь в самолет не пустят, если мне приспичит лететь, – проговорила, не справившись с эмоциями Амалия.
– Это почему? – удивилась Машка.
– Потому, что мне придется паспорт менять. Я же на саму себя теперь не похожа.
– На счет самолета не знаю, но произведением искусств ты себя вполне можешь считать, – заключила меценатка. – Не понимаю