вас, сэр!
– Хм. По окончании операции вы должны связаться с коммодорм Райвиком в штаб-квартире четвертого сектора на станции Ориент, – закончил Дестанг. – Если мне повезет, к тому времени, как ваш нерегулярный отряд снова окажется во втором секторе, я уже выйду в отставку.
– Да, сэр. Спасибо, сэр.
Дестанг повернулся к Айвену:
– Лейтенант Форпатрил!
– Сэр?
Айвен стал по стойке «смирно», изобразив пай-мальчика. Майлз приготовился было уверять, что Айвен ни в чем не виноват, ничего не знал и вообще стал невинной жертвой… но это не потребовалось. Дестанг посмотрел на Айвена и вздохнул:
– Ничего.
Затем он повернулся к Галени, стоявшему навытяжку – «несгибаемо», подумал Майлз. Утром, вернувшись в посольство раньше Дестанга, они привели себя в порядок, переоделись и составили короткие рапорты, которые Дестанг только что прочел. Но поспать никому не удалось. Сколько еще выдержит Галени?
– Капитан Галени, – объявил Дестанг. – С точки зрения устава вы обвиняетесь в нарушении приказа о домашнем аресте. Поскольку это обвинение аналогично тому, которого так удачно избежал присутствующий здесь Форкосиган, передо мной встает вопрос о соблюдении справедливости. Имеется также смягчающее вину обстоятельство – похищение Форпатрила. Его спасение и смерть врага Барраяра – единственные осязаемые результаты… минувшей ночи. Все остальное – домыслы и неподтвержденные заявления относительно ваших благих намерений, если только вы не согласитесь на допрос с суперпентоталом, чтобы рассеять все подозрения.
На лице Галени отразилось нескрываемое отвращение.
– Это приказ, сэр?
Майлз понял, что еще секунда – и Галени подаст в отставку. И это сейчас, когда принесено столько жертв… Так и лягнул бы его: «Нет, нет!» В голове Майлза роились отчаянные протесты:
«Суперпентотал унизителен для чувства собственного достоинства, сэр!» – «Если накачаете суперпентоталом его, накачивайте и меня… Ничего, Галени, я уже растерял чувство собственного достоинства…»
Вот только индивидуальная реакция Майлза на суперпентотал делает такое предложение более чем бессмысленным. Он прикусил язык и промолчал.
Вид у Дестанга был неуверенный. Немного помолчав, он просто сказал:
– Нет. – Затем добавил: – Но это означает, что все рапорты – мой, ваш, Форкосигана и Форпатрила – будут отправлены Саймону Иллиану для оценки. Я не считаю дело закрытым. Я получил звание не за то, что отлынивал от принятия решений, но и не за то, что лез в политику. Ваша… лояльность, как и судьба клона Форкосигана, – это уже из области политики. Я не убежден в осуществимости плана интеграции Комарры, но и не хотел бы войти в историю как человек, который его сорвал. Пока ваше дело будет рассматриваться, можете приступать к исполнению своих обязанностей здесь, в посольстве. И не благодарите, – мрачно добавил он, когда Майлз заулыбался, Айвен