ничего не сказала о моем пироге. О том самом пироге, который попросила меня испечь. – Я понимаю, что в моем голосе слышен сарказм, но ничего не могу с собой поделать, все это слишком больно. – И как он тебе?
Дария хлопает себя по лбу:
– Рizza di crema? О, она произвела настоящий фурор! Никто и не заподозрил, что пирог был раздавлен всего за час до подачи на стол. Ах, Эмми, ты просто пекарь от Бога! Честное слово, я не преувеличиваю! – Сестра склоняет голову набок, и меня обволакивает ее мелодичный смех – волшебный звук, который я когда-то воспринимала как должное. – Ах, как мне повезло с сестрой! Что бы я без тебя делала! – восклицает Дария.
И я тут же ее прощаю.
Глава 6
Эмилия
Явсего в квартале от дома Дарии, а волосы у меня уже совершенно вымокли. Ветер усилился, к вечеру сильно похолодало. Быстро семеню по улице, проклиная себя за то, что не взяла плащ. Навстречу идет мужчина под огромным зонтом-тростью. Фары машины освещают его улыбающееся лицо. Я чувствую прилив благодарности.
– Ой, это ты?
– Привет! – Мэтт привлекает меня к себе под зонт и вручает мне толстовку. – Я помню, что ты хотела пройтись пешком, но уж больно погода испортилась…
Я натягиваю толстовку:
– Спасибо.
Мэтт надевает капюшон мне на голову:
– Как прошло собрание клуба?
– Было очень весело, – отвечаю я и опускаю глаза, сосредоточив все свое внимание на блестящем от дождя асфальте.
– Ясно.
Некоторое время Кузумано идет молча; это молчание друга, который знает тебя всю жизнь и всегда чувствует, когда ты говоришь неправду.
Я меняю тему:
– Не успела тебе рассказать – тетя Поппи пригласила меня поехать вместе с ней в Италию.
– Что?! Вот здорово! Наконец-то у тебя появился шанс отправиться в путешествие. Эмилия, ты ведь всегда об этом мечтала.
Мэтт один из очень немногих моих знакомых, который знает, что я постоянно беру в библиотеке журналы о путешествиях, а в старших классах, составляя так называемую карту желаний, нарисовала на ней далекие города и страны, в которых мечтала побывать.
Я продолжаю смотреть на мокрый тротуар.
– Угу.
– Тетя Поппи… это та ваша родственница, с которой никто не общается?
– Да. И я понятия не имею, почему она вдруг решила выбрать меня в компаньонки.
– Наверняка умная женщина. И когда ты едешь?
– Что ты, Мэтт, я никуда не поеду. Да бабушку удар хватит. Она ненавидит Поппи.
– Так ее никто и не приглашает в поездку. А при чем здесь ты?
– Для бабушки дружба с Поппи равнозначна предательству. Дария тоже так считает.
Капли дождя мерно стучат по зонту. Мы молча проходим целый квартал.
– Почему ты позволяешь родным так с тобой обращаться? – спрашивает мой спутник.
Я бросаю на него косой взгляд. У Мэтта слегка играют желваки на скулах, он трясет головой.
– Послушай, – вздохнув, говорю я, – я знаю, о чем ты думаешь. Но тут дело в другом. Это вопрос лояльности и…
– Чушь собачья! – Мэтт поднимает руку, чтобы я его не перебивала. – Господи,