любые лесные гиганты, и неспроста. Никто не мог устоять перед натиском миллионов и миллионов воинов, вооружённых крепкими челюстями и кислотой.
Эйвен поспешил прочь от дороги. Но живая река оказалась намного шире, чем он мог представить. Казалось, муравьиная река превратилась в море, затопившее весь лес. Убедившись, что ему не удастся обойти её с фланга, юноша бегом бросился назад к дороге, стараясь опередить орду крошечных, но опасных, кочевников. Бежать по ровной широкой дороге было легче, чем по лесу, но это обстоятельство вовсе не радовало юношу. Вынужденное отступление могло продолжаться долго и завести его далеко в сторону от маршрута. Он предпринял ещё две попытки обойти муравьиное море, и каждый раз натыкался на их походные колонны. Впрочем, построения этой армии не были похожи на походные порядки. Муравьи двигались теперь, развернувшись в огромную дугу, охватывая его с флангов. Только преимущество в скорости спасало человека от окружения. Вскоре к его бегству присоединилось и множество других животных, мелькающих то тут, то там среди деревьев и оглашающих лесную тишину испуганным рёвом.
Эйвен бежал не быстро и размеренно, экономя силы, и думал о том, как выйти из создавшегося нелепого и опасного положения. Он никогда прежде не встречал такого колоссального скопления муравьёв, хотя и слышал рассказы бывалых охотников о миграциях их колоний, достигающих просто невероятных размеров. Но обычно они передвигались именно колоннами, но никак не развёрнутыми боевыми цепями. Было в этом поведении муравьёв что-то необъяснимое и необычное, выходящее за рамки запрограммированных инстинктов.
Остановить эту муравьиную армаду могла только широкая водная преграда. Однако река таила в себе не меньшие опасности. Вспомнив об этом, Эйвен помрачнел. Окажись на его пути река, кажущееся спасение обернулось бы для него смертельной ловушкой. Впрочем, пока он бежал по дороге впереди живого рыжего моря, ему ничего не угрожало, разве что встреча с каким-нибудь крупным хищником, тоже гонимым страхом быть заживо съеденным крошечными убийцами. Но даже тираннозавр не стал бы охотиться, когда его жизни угрожает смертельная опасность.
Вдруг Эйвен интуитивно почувствовал смутную догадку. "Поведение муравьёв очень необычное, словно ими кто-то управляет. Они словно загонщики. Но откуда их столько?" – подумал он.
Это предположение казалось настолько невероятным, что юноша попытался отвергнуть его. Однако иных, более правдоподобных, версий происходящего найти не мог. Не мог он, и свернуть в сторону – всюду были муравьи. Оставалось только ждать развязки.
Эйвен не паниковал. В его душе не было ни страха, ни ужаса, хотя собственное положение он оценивал трезво как угрожающее. Что-то подсказывало ему, что с ним ничего трагического не случится. После часа неторопливого бега и размышлений, он решил до конца следовать этой странной дороге, ведь куда-то она должна вывести его. Куда? Гадать об этом было совершенно бессмысленно.
Чем дальше Эйвен углублялся в