1950-х. При проектировании размеры рассчитали неточно, и впоследствии оказалось, что они намного больше, чем требуется. Туристы часто недоумевали, почему эти здания, если уж их не используют, вообще не снесут.
Старая очистная станция представляла собой одиннадцатиэтажную бетонную громаду, сложенную удивительно прочно – настолько, что все специалисты в один голос предупреждали: ни взорвать, ни разобрать её не получится. Сейчас здание, из которого давно уже вынесли всё оборудование, напоминало пустой череп. Внутри с этажа на этаж вела узенькая лестница без перил. Это сооружение возвели на старых голландских могилах, и даже те, кто не верил в привидения, считали здание чересчур мрачным и неуютным. Без причины туда редко заходили.
Дальше, у подножия горы, раскинулся крошечный посёлок. Его маленькие деревянные домики появились здесь в 1920-х, после основания шахтёрского городка. Домики были выкрашены в тёплые красные и жёлтые тона и построены вдоль посыпанных гравием дорог. Именно этот очаровательный пейзаж туристы видели в брошюрах о Ню-Олесунне. И именно в этих домиках располагались научно-исследовательские станции, где жили и работали учёные со всего мира.
Кнуту Фьелю в доме для полевых инспекторов поспать тоже не удалось. Он всю ночь пролежал без сна, раздумывая, откуда же взялась найденная голова. Когда около шести утра позвонил дежурный из Лонгиера, Кнут облегчённо вздохнул. Спальня Турбьёрна пустовала – ту ночь он решил провести где-то в гостях в старом шахтёрском посёлке. Кнут выглянул в окно и вздохнул. Между домами, серый и влажный, по-прежнему висел туман. Кнут прошёл на кухню и поставил на плиту кофейник. Турбьёрн наверняка вот-вот вернётся. Кнут уселся за кухонный стол и закурил сигарету, стараясь держать её подальше от лица – будто пытался избавиться между затяжками от дыма. Если Кнут с Турбьёрном и ссорились, то только из-за того, что Кнут курил. Тем не менее, когда Турбьёрн куда-то уходил, Кнут без зазрения совести курил прямо в доме.
Было раннее утро, но Кнут уже надел тёмно-синюю футболку, которая на нём почему-то выглядела униформа.
– Так-так… – сказал он, услышав, как открывается входная дверь.
На пороге появился Турбьёрн.
– Уже проснулся? Да ты, похоже, и не ложился. А кофе есть?
– Слушай, я тут вот что подумал. Мы могли бы кое-что предпринять. «Белый медведь» причалил пару часов назад – это мне Том Андреассен только что сказал. По рации связаться с ними не получается. Может, нам заглянуть к ним и лично поговорить с капитаном?
– Это тебе Андреассен сказал? – Турбьёрн склонился к маленькому холодильнику и принялся выкладывать оттуда на стол маргарин, сыр, паштет из баранины и варенье.
– Нет, прямо вот так он не сказал. Но они там вообще неторопливые. Он говорит, они уже вызвали народ из Осло, из криминальной полиции.
– Значит, придётся съездить поговорить с ними. Ты бы хоть перекусил чего-нибудь сначала, – Турбьёрн наклонился вперёд и открыл окно над столом. – Ты что, опять тут курил?
Кнут не ответил.