вот как! Она бы стала твоей женой, а я – любовницей?! – возмутилась Жоржетта.
– А ты хотела бы наоборот? Что лучше – быть глупой некрасивой, плаксивой женой, которую муж и видеть не желает, или обольстительной любовницей, красавицей, которая всех сводит с ума и которую любовник любит больше жизни и не оставляет ни на минуту?
Жоржетта задумалась, слегка озадаченная вопросом.
– Хорошо, – сказала она, немного сбитая с толку, – дальше.
– А что дальше? В Париже выяснилось, что денежки старухи пропали. Она вложила их в акции, а эти акции сгорели, или лопнули, или улетучились. Одним словом, у старухи остались только фамильные бриллианты. Но я не растерялся и подменил их стразами. Старухе не досталось ничего, как и её внучке.
– А ты с бриллиантами сразу ко мне?
– Видишь ли… Вижены могли заподозрить, что бриллианты оказались у меня, и мне пришлось сделать вид, будто я очень огорчён. Поэтому я как бы с горя поступил в гусары. А чтобы у меня не нашли бриллианты, я не торгуясь продал их.
– И с деньгами сразу ко мне?
– Видишь ли… В это время судьба свела меня с одним человеком. Он бежал из России во Францию в поисках справедливости. О, это замечательный, совершенно невероятный человек! Мишель Бакунин. Он необычайно талантлив. Уже в юнкерском училище он подделал какие-то векселя, а потом превзошёл всех в философии. Он принципиально не отдает долгов, а живёт только в долг. С его умом он мог бы заработать миллионы, но принцип нарушить бесчестно, поэтому – только в долг! Он часами рассказывал мне о России. Это чудесная страна. Она огромна. От одного придорожного трактира до другого иной раз приходится ехать несколько дней. Зато когда ты подъезжаешь к трактиру, тебе тут же ставят стол под развесистой клюквой и подают хлебное вино. В России нет виноградников, поэтому вино там из пшеницы. А в трактирах до отвала кормят осетриной. Это в Париже осетрину за сумасшедшие деньги подают в самых дорогих ресторанах. А в России её едят простые крестьяне, извозчики, и даже нищие бродяги. В России осетрина уже всем надоела. Когда русские хотят сказать о чём-либо надоевшем, они так и говорят: «Надоело, как осетрина». Бакунин сам рассказывал мне это. Когда он с восторгом вспоминал о России, я невольно задумался: а может я тоже русский? По матери. Ведь мой отец вернулся во Францию из России. А мне едва исполнилось два года. Разумеется, я не помню свою мать. Но после рассказов Бакунина я сразу сообразил, что она конечно же была русской. Говорят, у русских наполовину медвежья кровь. Медведи очень любвеобильны. Зимой им приходится спать с медведицами в разных берлогах, глубоко под снегом. Зато всё лето они не отпускают своих медведиц ни на шаг. И вот русские девушки идут в лес за ягодами… А медведи…
– Глупец, – рассмеялась Жоржетта и пальчиком щелкнула Мишеля по носу.
– Ты бы видела Бакунина! Настоящий медведь. Какая силища! В ресторане съедает трёх осетров за один присест! Он…
– Погоди, так всё-таки где деньги? – спросила Жоржетта.
– Деньги… Вот в этом-то всё и дело… Денег за бриллианты оказалось