чем недостраховаться.
– Ладно. Пошли обратно, – сказал он Ниночке. – Пожалуйста, погляди еще раз внимательно, может, не только картину сперли?
– Сейчас, – покорно отправилась в хранилище библиотекарша.
Едва только она ушла, Петька внимательнейшим образом оглядел место преступления. Ему хотелось как можно больше успеть до приезда Шмелькова. На стене светлел прямоугольник и одиноко торчал погнутый ржавый гвоздь. Рядом с каталожным ящиком стояла табуретка. Петька придвинул ее поближе к прямоугольнику и собирался уже на нее забраться, когда вдруг его осенило: на табуретке могли остаться следы преступника.
Поправив съехавшие на кончик носа очки, мальчик склонился над деревянным сиденьем. Однако, сколько он ни напрягал глаза, никаких следов не обнаруживалось. Тогда Петька попробовал дотянуться до места, где висела картина. Это ему удалось лишь с большим трудом. «Значит, одно из двух, – пришел к выводу мальчик. – Либо преступник намного выше меня, либо он все-таки воспользовался этой табуреткой. В таком случае, он мог быть и невысокого роста».
Тут появилась Ниночка.
– Все остальное вроде бы цело, – сообщила она.
– Слушай, а табуретка тут вчера стояла? – решил выяснить Петька.
– Табуретка? – переспросила Ниночка. – Не помню. Хотя нет, – спохватилась она. – Я как раз вчера, перед тем как домой уйти, на этой табуретке сидела и расставляла карточки в каталог.
– Значит, ты ее тут оставила? – задал новый вопрос Петька.
– Да, – кивнула Ниночка.
«Вот и пойми, пользовались воры табуреткой или нет», – с неудовольствием отметил про себя мальчик.
– А ты эту картину часто снимала со стены? – поинтересовался он.
– Чего ее снимать, – отвечала Ниночка. – Я в основном пыль с нее стирала. Встану на табуретку и вытру.
Снаружи послышался треск мотоцикла.
– Шмельков! – воскликнула Ниночка и побежала навстречу.
Когда Петька достиг входной двери, молодой щупленький участковый, капитан Алексей Борисович Шмельков, уже взбегал на крыльцо. Следом за ним с мрачной физиономией следовал сторож поселка Красные Горы и отец Ниночки – Иван Степанович. Плотный торс сторожа облегала зеленая майка с красной надписью по-английски «Я тебя люблю». С этой деталью туалета причудливо сочетались вылинявшая от времени милицейская фуражка и старая охотничья двустволка.
– Ты почему меня не оповестила? – строго осведомился Степаныч у дочери.
– Да понимаешь, папа, – съежилась под его взглядом Ниночка, – я просто не успела.
– Ему, значит, успела, – перевел Степаныч взгляд на Шмелькова, – а родному отцу не успела.
– Она правильно действовала, Степаныч, – вступился за Ниночку капитан. – Я все же при исполнении.
Круглое лицо Степаныча мигом налилось краской. И он гневно воскликнул:
– Я, Алексей, тут тоже при исполнении! И эта дачная территория вверена мне!
Неизвестно, куда бы завела двух стражей порядка эта дискуссия, не заметь