.

Мне почти не видно было, как он ползет вниз, и я стоял, расставив руки, хоть и понимал, что упади он на меня и все – оба покатимся до самого Терека.

      Давид не подкачал и сумел спуститься без ненужных приключений, которыми мы оба были сыты по горло. Встав на твердую землю, он огляделся в поисках пещеры…

      – Где она?!

      – Слева. Пошли.

      Через минуту мы были в пещере. Зажигалка вновь осветила немаленькое помещение.

      – Нужно сделать факелы. Ну-ка, посвети мне!

      Я передал ему зажигалку и полез в сумку, в которой и было что свежая футболка, носки да зубная щетка. Изорвав футболку на полосы, я обмотал ими две подходящие по размеру ветки, и кивнул на пакет, с которым Давид не расставался, даже рискуя свалиться.

      – Давай свою чачу!

      Достав из пакета литровую пластиковую бутылку из-под какого-то польского спирта, он дрожащими от волнения пальцами открутил пробку.

      – Лей!

      Я подставил оба факела, и в пещере остро запахло чачей, которую, если честно, я на дух не переносил. Смочив полоски, для верности отжал, чтобы пропитались внутренние слои и поднес к зажигалке. Пламя вспыхнуло, сразу осветив довольно угрюмое место, в котором нам предстояло пережить эту ночь. Пол был замусорен, и мне не хотелось разбираться, из чего он состоит. Протянув Давиду второй факел и предупредив, что держать нужно с наклоном от себя, чтобы спиртное не обожгло руку, я не переставал удивляться про себя, откуда мне известно, как и что нужно делать в таких ситуациях. Ответ всплыл почти мгновенно – горы! Они что-то сделали со мной, словно включили дремавшие навыки и познания далеких предков, для которых они были жизненно необходимы.

      – Ден, здесь… так страшно, – негромко признался Давид, – и запах какой-то.

      – Самое страшное с нами уже случилось – мы потерялись.

      – Думаешь, тут нет каких-нибудь зверей или змей? – Давид смотрел на темнеющий в дальней стене провал.

      – Не знаю, – я старался казаться уверенным, почти беспечным, – если б были, мы бы уже их увидели. Надо поспать. Кто первый проснется, разбудит другого.

      – Я, наверно, вообще не смогу уснуть.

      – Ну, не пять звезд, конечно, но все же лучше, чем на тропе. Вот уж где стоило бы опасаться всяких змей. Ладно, давай спать, – подумав, я добавил, – если хочешь, факелы можно не тушить.

      – Да, давай оставим! – горячо поддержал идею Давид.

      Я не ответил. Думы мои были уже далеко, причем обе темы мыслились, если можно так сказать, параллельно, вроде как обоими полушариями моего мозга, измученного бессмысленным походом. Одна половинка думала о Сереге и Жоре, представляя последствия нашего с Давидом исчезновения, другое полушарие в подробностях перечисляло, что думает обо мне Майя. Выводы были неутешительны: решив, что меня ограбили, а может и убили, Серега мог пойти на крайние меры – поделиться бедой со своими сибирскими друзьями-бандитами, коих в Москве хватало за глаза (одно только казино «Москва» на трех вокзалах, которое держали «солнцевские», чего стоило!). У Жоры также имелись люди, не страдавшие милосердием и неудержимым стремлением