лучше любой брони.
Мне оставалось только наблюдать. Вскоре движения кабанчика замедлились – потеря крови дала о себе знать. Орки все чаще попадали по нему. В конце концов зверь понял, что ему не победить, и попытался улизнуть в берлогу. Не успел. Зябба достал его метким ударом по позвоночнику.
Свин захрипел, изо рта пошла красная пена. Орки радостно закричали.
– Жуй, сопляк, заработал, – добродушно буркнул Зуб, вручая мне здоровенный кусок мяса.
Жаркое из кабанчика занимало теперь первую строчку в списке моих любимых блюд. Наш талантливый помощник шеф-повара Жорик и тот бы так не приготовил! Жаркое превзошло даже котлеты и борщ Изольды Викторовны! С сочного мяса капал жир. Запах трав, которые Зуб добавил в жаркое, сводил с ума.
Набив желудки, орки заметно подобрели.
– Ты отработал три монеты! – обрадовал меня Зябба.
Я чуть не поперхнулся, наскоро подсчитав, сколько раз мне еще придется поработать приманкой.
Зуб мечтательно зевнул и сказал:
– Мяса нам хватит на всю обратную дорогу, да еще и в Гадюшник принесем.
– Что за «гадюшник»? – спросил я.
– Наш город. Бледнопузые называют его Стронгхолд… Эх, все-таки не зря мы наткнулись на тебя, сопляк. Теперь будет кому все это тащить.
Да они просто издеваются!
Шкура (из которой, как объяснил Зуб, получится отличная одежонка), бивни (из которых получится отличное оружие), череп (из которого получится отличное украшение), ну и, конечно, мясо (для отличного жаркого) – всё это тянуло килограмм так на пятьсот!
Мне повезло. Оказывается, орки не совсем отбились от цивилизации.
Зуб отлучился. Его не было минут десять, в течение которых я то умоляюще смотрел на Зяббу, то с ужасом на останки кабанчика – этакую гору посреди лужайки.
Вскоре послышался шум ломающихся ветвей. Прямо из кустов появился Зуб, перед собой он толкал грубо сколоченную тачку. Деревянные колеса были оббиты железными полосами.
– Еле отыскал! А ты как думал? – проворчал он, перехватив мой изумленный взгляд. – На горбах такую тушу даже нам с Зяббой не утащить. На кабанчиков всегда ходят охотиться с тележками. Эту мы припрятали в кустах еще до того, как повстречали тебя.
Орки обернули мясо какими-то огромными, похожими на лопух листьями. Зябба объяснил, что так кабанятина не портится неделями.
– Ну, че вылупился, сопляк! – буркнул Зуб. – Закидывай мясцо в тележку, и поехали!
Хочу я идти с орками в их Стронгхолд или нет – меня не спросили.
Толкать нагруженную доверху тачку по неровным тропинкам – дело нелегкое. Пот лился с меня водопадом, а орки и не думали помочь.
Шесть дней мы двигались на юг. Руки быстро загрубели, покрылись жесткими мозолями.
Хорошо хоть в качестве приманки меня больше не использовали.
Меж собой орки говорили мало, меня же удостаивали лишь грубыми репликами типа: «Пошевеливайся, сопляк!» или «Смотри не скончайся до Гадюшника, бледнопузый! Не хотелось