благодушествуй и ты, брат мой, вечно желанный, руководя после Зосимы и дивного Гаиана такими же братиями, как по духу, так и по телу. О, если бы я, недостойный, разделил их участь! Всегда молись о моем спасении, чадо мое возлюбленное.
115. К чаду Навкратию <44>[610]
(234) Я хочу с тобою говорить, даже когда не представляется случая [отправить письмо], и – тем более, когда такой случай представляется. С радостью из твоих писем, чадо, я узнал о хорошем, ибо для меня радостна весть, что мой истинный брат и архиепископ[611] и прочие отцы мои и братья отправляются в ссылку ради Христа. Кто бы дал мне силу обратиться к ним с победным возгласом? Впрочем, я верю, что когда-нибудь [такой случай] представится, ибо даже если бы царь захотел со всех сторон пресечь мой голос, все же я найду исход и, окрыляемый духом, воскликну это.
Последование Христовым страданиям.
А ты, чадо мое возлюбленное, укрепляйся о Господе и нисколько не падай духом перед ссылкой. Твердо стой. Если спросят, принеси свое доброе исповедание. Если нужно подвергнуться заушению, заушайся вместе со Христом, подвергнись заключению, испей желчь горестных обстоятельств, взойди на крест произволением: ибо это зачтется каждому, кто предпочел вынести страдания. Разве не довольно с тебя стать сыном Божиим? Разве мало тебе сделаться сонаследником Христа? Кому превозноситься, кому радоваться, веселиться и благодушествовать, <p. 38> как не тем, кто заключен и страдает за Христа? О, если бы подвергнуться и другим страданиям, подобно Владыке! И кто достоин? Но в равной степени бывает и благодать достигшим.
Я, несчастный, никогда так не радовался и не был благодушен, даже и в прежние свои изгнания, хотя и не забываю милостей Господних ко мне. Но вообще и теперь, проводив блаженного отца моего[612] со святым моим Калогиром, я царствую, владычествую, радуюсь и ликую. Так я встречаю, как наслаждения, озлобления со стороны мира; бесстрашный, непреклонный, я дерзаю сказать со святым Давидом: аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое (Пс. 26:3). Мне приятна смерть ради вечной жизни. Таким образом и так высоко настроенный, я исповедую себя мерзостью (235) для всех людей и отверженным от Бога за бесчисленные свои прегрешения.
Об этом я так скажу, и, может быть, в последний раз. В случае изгнания по Божию повелению возьми или тотчас, или впоследствии непременно Каллиста и еще кого хочешь из братий; а мне дай Протерия, чтобы он здесь где-нибудь скрывался и прислуживал мне, если поможет Бог.
Христос со духом твоим.
116. К нему же <45>[613]
Как только я узнаю, что хеландарий[614] пристал, пока не начну читать письмо, горю нетерпением и ломаю голову: какие новости? Так было со мной и ныне. И вот я узнал о случившемся: о чем услышав – как можно не стенать? Особенно о том, что и Нектарий, давний предатель, принадлежит к числу требующих расписку в нечестии. Правитель сделал его своим посланником не столько ради нужды, сколько потому, что тот принадлежал к кругу наших братий. Это действительно печально;