Ричарда Прэйера лично в руки мистеру Виланду Хартманну», затем ниже: «Данное письмо сугубо личного характера, требование не открывать посторонним».
– Я просто подумал, что может быть у юнца общего на сугубо личную тему с мистером Хартманн кроме вас, мисс Флорес, – произнёс слуга. – Был бы деловой подтекст, написал бы глава семьи и без данных уточнений.
У Энтони запись парня вызвала нотку иронии. Будучи в преклонном возрасте, мужчине казались смешными и нелепыми подобные вещи; конверт так и источал обидой и задетым самолюбием.
– А кто его принес? – поинтересовалась Иви.
– Сейчас работа почты еще не налажена как следует, обычно это делают слуги господ, но мистер Прэйер привез с собой голубей, там разводят их и дрессируют, у меня же находится самка, которую самец уже знает и помнит место ее расположения. Таким образом, он почти всегда долетает до окна моей комнаты либо кружится рядом, – рассказал Энтони.
Иви вспомнила зеленую с голубыми полосками местную птичку. Голову посетила забавная мысль, будто она тоже самка и самец знает, где ее окно. Девушка сама с собой хихикнула и спросила:
– Ээ, вы произнесли слово «почти»? То есть бывают неудачи?
– Именно. Бывало, порой прилетал пустой или вовсе недолетал, вероятно, голубь теряется в столь обширных и новых просторах среди иной живности…
– Если что, так и скажите…или плохая дрессировка!.. – приподняв с намеком бровь, предложила Иви и потянулась к конверту.
Энтони, понимая без лишних объяснений, отдал и, поклонившись, отошёл.
– Видимо, они всю силу тратят на дрессировку бедняжки Розы, – шепнула сама себе девушка, смотря на письмо и вспоминая покорную девочку.
Слуга вдруг остановился на мгновение и решил добавить:
– Мисс Флорес, я знаю, что вы не крали часы…
Девушка кивнула с улыбкой. Энтони также помнил о молчании Иви в момент, когда на нее все нападали, ведь она легко могла выдать отсутствие слуги с рабочими некоторое время, тем самым защитив себя, но не стала. Для избавления от письма нужно надёжное место, и оно должно быть точно не здесь. Вместо спокойной игры печальной музыки на арфе и несбыточных мечтаний, нарушенных очередной выходкой нехорошего парня, Иви решила отправиться подальше в сторону холмов, надеясь на прилежное поведение своей лошади. В конюшне находился один Антонио и был чем-то занят на улице по другую сторону постройки. Наездница оседлала лошадь и выехала наружу, но до слуха неожиданно донёсся женский тихий голос. Иви была не особо заинтригована и предположила, это снова Мэри, однако почему-то направилась в конец конюшни и осторожно заглянула в щелочку между деревянных стеновых досок. Там возле дерева обнаружилась совсем не служанка, а сама София, парочка перешептывалась, женщина говорила о поездке, но слышно было очень плохо, да и подслушивать у Иви привычки не было. Девушка отстранилась от стены и вдруг уловила, как рука Антонио потянулась к талии Софии, молодой черноволосый