убрал ее ноги со своих и встал с дивана.
– Хочешь сегодня?
– Да.
– Это может занять некоторое время.
– Ну, некоторые салоны работают круглосуточно. Но если у тебя нет времени, я отправлюсь туда сейчас.
Она мной манипулировала, прекрасно зная, что я не отпущу ее одну в тату-салон поздно вечером.
– Чертенок, – предупреждающе сказал я. – Мне нужен косметический карандаш.
Она порхнула в ванную и быстро вернулась.
– Кайал подойдет?
Я кивнул, и Кейли вручила мне черную подводку для глаз.
– Располагайся, – приказал я.
Она сняла с себя кеды и мило вздохнула, перебирая маленькими пальчиками ног. Я присел на колени рядом с ней и придвинул ее к себе поближе за ноги.
– Что мне рисовать?
Кейли на секунду задумалась.
– Я не знаю.
Я поднял на нее глаза. Она выглядела довольной и стреляла глазами. Все эти дни она проводила одна, и мне было больно от этого. Я знал, что она пропадает в Старом городе или на пляже. Мне хотелось быть с ней, пока Лукас был занят. Но я грузил себя работой, которой было не так уж много.
Что-то начинает происходить. То, что, казалось бы, уснуло. То, что мы годами пытались подавить. Не могу сказать за нее. Она такая разная. Сама не знает, чего хочет.
– Я доверяю тебе, – нарушила она тишину.
Я тяжело вздохнул, невольно вспоминая. Тогда она мне сказал то же самое.
Кейли видимо поняла. И попыталась расслабиться, нервно посмеиваясь.
– Рисуй что-нибудь в своем стиле. Я хочу рисунок похожий на твой.
Я прошелся взглядом по своей татуировке.
– Хорошо.
Когда карандаш коснулся ее нежной кожи, Кейли заерзала на диване.
– Сиди спокойно, чертенок, – строго произнес я.
– Как думаешь, у меня хватит выдержки?
– Тебе придется. Но зная тебя, я ни в чем не уверен.
Она снова улыбнулась.
– Нужно позвонить Лукасу. Надеюсь, он закончил.
Я ухмыльнулся, и Кейли это заметила.
– Вы точно работали эту неделю?
– Чертенок, – мой голос снова стал предупреждающим. – Не ерзай.
– Ты не ответил.
– Да. Прости, но неделя выдалась трудной.
– Ничего.
Я остановился и вновь на нее посмотрел. Она старалась казаться равнодушной, но я видел, как ей обидно. Она не привыкла, чтобы ее желания не исполнялись. Кейли прекрасно осознавала, что так будет не всегда, что мы уже выросли и у каждого своя дорога, но эгоизм и чувство своей особой значимости, который в ней взрастили, не давали ей это принять.
Я старался, чтобы мои руки по возможности не касались ее кожи. Но это было неудобно. Наплевав на все, я уперся левой ладонью во внешнюю часть ее бедра, а правой выводил рисунок.
– Ты хочешь это набить сегодня? – спросил я.
– Или подождать до утра, – ответила она, – но мне придется не мыться.
– Или… – немного подумав, я решился, – можешь получить рисунок, не вставая