платком рот, на котором осталась кровь, и произнес:
– Дорогие соседи, закроем эту тему. Девушка разбирается в знахарстве и чудовищах. И, что самое главное, нет в мире никого, кто мог бы забрать ее дар. Пусть пускает венок. Пусть нам обычай ответит, какова воля богов и кому эта девочка предназначена: людям или демонам.
Глава 4. Меня ждешь?
Руины нависали над деревенькой, мрачными слепыми оконными проемами следили за подготовкой к ежегодному празднику. Маленькие фигурки внизу бегали, казалось, бесцельно, но работа продвигалась. На лугу, что отделял первый ряд изб от озера, установили столы и лавки. Женщины заставили его вкусностями, и каждая приносила то, чем славилась среди соседей и что у нее получалось лучше всего. Горшок со смальцем, пирожки, лепешки с сыром, огурцы с медом, выпеченный хлеб с добавлением тайного ингредиента, известного только хозяйкам одного рода. Все свежее, пахучее и украшенное, как для королевского пира. Ароматы щекотали ноздри и гнали к столу крутящихся рядом мужчин, в то время как женщины игриво шлепали их по рукам.
Лужайка возле озера была подготовлена к всенощным танцам. Молодые девчата украсили ее гирляндами из цветов и глиняными фонарями. Когда начало смеркаться, зажглись первые огни, утопив и луг, полностью заставленный столами, и темные воды в нежном, теплом и магическом свете. Жители деревни надевали праздничную одежду с нарядной вышивкой и лентами, наименее ношенную и пахнущую чистотой.
Вечер был прохладным, но в воздухе ощущался теплый, весенний ветер с гор. Ветер, растапливающий снег на перевалах, заставляющий растения выпускать новые побеги и горячащий кровь людей и лесных зверей.
Когда на небе появился месяц и все жители долины собрались, одетые в праздничные рубашки, Здамир, Костьян и Ларс уже стояли плечом к плечу на краю озера. Каждый из них принес с собой круглый калач, украшенный цветами и ветками, словно девичий венок. Общий галдеж затих, и радостное волнение переросло в неуверенное ожидание.
– Где это видано, – бормотала одна их старейших женщин, обращаясь к своей ненавистной невестке. – Только хранитель может с богами говорить, а не кучка крестьян. Они думают, что достойны, да?
– Тише, мама, – нетерпеливо зарычал ее сын.
– Вот увидите, – старуха закивала белой головой. – Разгневаются русалки от такого, разгневаются… Где это видано…
Венда, стоящая рядом, слушала этот и другие испуганные голоса. Она нервно переступала с ноги на ногу. Ранним утром делегация из долины постучала в двери ее избы, долго что-то объясняла и просила, чтобы она заменила хранителя. Они ужасно поругались, когда девушка уперлась и отказала. Она боялась ответственности.
Сейчас, хоть Венда и не считала себя более достойной, чем Костьян, кузнец или Ларс, она почувствовала угрызения совести. И у нее было плохое предчувствие. Люди правы, все одновременно не могут говорить с богами. С начала времен люди выбирали своего жреца, и только ему можно было говорить с творцами. Трое мужчин на краю озера могли их обидеть и вызвать