свободно. Точно припухшие, слегка подведенные помадой губы еле приметно улыбались.
– А Ивана Васильевича нет, – с какой-то стати доложила Анна, и ей стало вдруг стыдно за себя: она опустила взгляд и упрямо поджала губы.
– А мне он и не нужен, – ответила Ирина, и голос ее, показалось, прозвучал просто и дружелюбно. – Пришла посмотреть на тебя. – Ирина повесила сумочку на спинку стула, села и – ногу на ногу. – Надо же, в конце концов, познакомиться с Анной Петровной, которая считает меня зазнайкой! – Она искренне засмеялась, а Анна смутилась и нахмурилась. – Наша Лисичка-почтальон в донесениях аккуратная!
Ирина лукаво подмигнула. Улыбнулась и Анна.
– Пожалуй, в этом нетрудно убедиться, – согласилась и почувствовала, как отлегла от души нелепая скованность, стало легче и свободнее.
– Думаю, что моя краткая биография уже известна? – Ирина шумно пододвинулась вместе со стулом к Анне.
– Вот уж что нет, то нет.
– Ну! Это недоработка, но Лисичка наверстает. – Ирина взглянула на крошечные ручные часики и поднялась. – Обедать. Все порядочные люди принимают пищу.
– Я – нет. В общем-то я здесь, дома, обедаю, но главное – вот… К двум – кровь из носа! – перепечатать, а я ой-ой! – Анна неловко ткнула пальцем в клавишу. Ирина засмеялась.
– Понятно. Клопов давишь!.. Но это же семечки! Сколько там у тебя? Э, чепуха, минут на двадцать. – Она резко поддернула рукава кофточки. Села за машинку, глазами пробежала по клавишам. – Диктуй.
– Не стоит, Ирина, не надо, я сама, – возразила Анна.
– Диктуй. Не будь паинькой… Э-э, стоп. Так во втором классе диктуют. Быстрее, только по абзацам.
Анна начала читать, а длинные красивые пальцы Ирины ожили, напряглись – и все включились в работу. Машинка смолкала лишь на время закладки листа и снова стучала взахлеб. Анна откладывала страницу за страницей и вдруг, пораженная, сказала:
– Всё.
– Точка. Вот так, Анна Петровна. – Ирина поднялась, нервно поигрывая пальцами – точно змейки с наманикюреными головками. – А теперь – в столовую!
– Пойдем ко мне, у меня и отобедаем, – пытаясь хоть чем-то отблагодарить, предложила Анна.
– Взяток не беру… Соловьев, говорят, тебя здесь, под бочком, пристроил. – Ирина озорно причмокнула губами. – Ну, ну, и покраснела, не на-а-адо, не на-а-до… Пойдём, посмотрю, как ты устроена… Он мужчина ничего. – И вновь озорно блеснули ее глаза.
– Честное слово, Ирина, ну что ты… – Анна прямо-таки умоляла не разыгрывать.
– Молчу, Анна Петровна, молчу…
С тех пор нередко Ирину можно было встретить у Анны. Иногда вечера напролет они коротали вместе: говорили обо всем и откровенно, но об одном не говорили – о Викторе. Анна боялась этого разговора, а Ирина, похоже было, и не помнила о Фарфоровском.
3
Из деревни сообщали, что все лето мать на ногах и что чувствует себя сносно, что Алешка после школы в подпасках, а Вера и Борис – Верин первый и единственный залётка –