могу сказать, что на всём протяжении западной границы все пограничники знали: война приближается. Мы могли не знать точную дату, но в том, что она начнётся вот-вот, не было никаких сомнений.
Чтобы понять по-настоящему, надо знать, что у пограничников есть своя разведка, что наблюдение за сопредельной территорией ведётся непрерывно, изо дня в день, из года в год. И даже самые, казалось бы, мелочи, зафиксированные в журналах наблюдений, рано или поздно складываются в точную картину того, что происходит на сопредельной стороне.
Ну вот я вам пару примеров приведу. После войны с Финляндией финские пограничники, встречаясь с нами в поле зрения при обходе Государственной границы, подчёркнуто уважительно приветствовали нас. Но вот Финляндия вошла в союз с Гитлером. И сразу же доклад пограничного наряда: финские пограничники, завидев нас, укрылись в лесу и внимательно следили за нашими передвижениями. Один раз, другой… Это стало системой. Тревожный знак? Да.
Или вот ещё. Если кто бывал в Карелии или Финляндии, знает, что там сплошные глыбы камней, земли там – не накопаешь шанцевой лопаточкой себе окопчик, нужно взрывать или долбить. И вот настал момент – с территории Финляндии стали доноситься взрывы, взрывы, взрывы, гудение автомашин. А поскольку с нашей стороны им никто не угрожал, значит, готовится нападение, прокладываются дороги…
Мы, конечно, каждый день всё это фиксировали и доносили по команде – все происшествия, все наблюдения, все результаты нашей пограничной работы. Усилилась и разведка финнами нашей территории. Через болота легче было, по их мнению, проникнуть на нашу сторону.
– То есть нарушителей стало больше?
– Да, больше. Мы со своей стороны тоже стали что-то делать, готовиться…
– В чём это выражалось?
– Ну, хотя бы в том, что ещё в мае 1941 года руководство пограничными войсками дало команду усилить охрану Государственной границы. Стали мы ходить по двое, по трое, а то и больше человек… Такие наряды укрупнённые. В нерабочее время, после службы, ребята больше занимались огневой подготовкой, изучали прилегающую к заставе местность – мы допускали, что придётся вести бои с крупными отрядами финнов на нашей территории. А потому занимались и другими делами: оборудовали огневые точки для станкового и ручных пулемётов. На всю заставу у нас был один дзот земляной, его сделали ещё после финской войны сапёры.
Кроме того, мы начали готовить пограничников к тому, чтобы каждый из них мог вести самостоятельно бой. До тех пор упор делался на коллективную оборону, взаимопомощь и так далее. Но в условиях реальных боевых действий этого было мало. Когда после финской войны возглавил наши все войска Тимошенко, он дал команду повсеместно учить полевым условиям войны. А у нас, в условиях границы, это выглядело так: группе в два-три человека давали продовольственный паёк и отправляли на несколько километров. Связи тогда практически не было, поэтому группа самостоятельно выполняла задачу, вела наблюдение, вынуждена была принимать решения. И еду, кстати, тоже готовили сами,