мимолётные мысли превращались в немой отчаянный вопль: «Зачем?!»
Глава 13
Звонок ровно в без пятнадцати девять утра мгновенно выпустил из душных переполненных классов среднестатистической городской школы десятки кричащих детей, сразу же заполнивших столовую, на прилавки которой только-только выложили горячие булки. Почти всегда хмурые, привыкшие к ажиотажу после первого урока полненькие женщины не спеша обслуживали огромную толпу вечно голодных школьников, сминавших в протянутых вперёд руках затёртые купюры и звеня бренчащей мелочью ото всех сторон.
Лидия Матвеевна не любила стоять возле стола вверенного ей класса, да и вообще не любила стоять перед кем-либо. Не одну тысячу дней она может припомнить, как один похожих на этот. Пожалуй, уже вошло в привычку так жить, из года в год выбираясь в отпуск в одно и то же место, время, и работая 10 месяцев в году, меняя лишь свою одежду в соответствии с погодой на улице. И на лице её читались отпечатки этой череды идентичных друг другу суток. Стоило бы отнять у женщины её работу или семью, и мир её бы рухнул, ведь в нём не осталось бы наполнения.
Говорят, физический мир не имеет цвета, что цвет – это реакция мозга на игру уловленных хрусталиком глаза отражённых лучей. И, хотя за много лет бумажной работы зрение Лидии Матвеевны упало довольно сильно, она как никто другой видела, насколько стремительно всё катится в Тар-тар. Глубоко продуманная система программирования сознания подрастающего поколения играла слаженно, вгрызаясь в детские умы заучиванием преподносимых им на блюдце ещё детсадовских порций ложных истин. Но настолько далеко женщина не заходила в своих размышлениях, чтобы осознать всё зло её работы, которой она посвятила большую часть жизни. Лидия Матвеевна вполне довольствовалась честно заработанной ею платой и вручёнными за трудовые заслуги наградами, чем искренне гордилась, а иногда даже подумывала, что, в общем-то, любит свою работу, несмотря на появившуюся нервозность и подёргивания. История этой, да и многих тысяч других таких же женщин, проста, банальна и стандартна. В ней не присутствовало ничего сверхъестественного, никаких умопомрачающих баек и головокружительных приключений, ничего особенного. Мамин выбор педагогического института (за неимением других вариантов), жизнь по накатанной, замужество и беременность на последнем курсе, еле сданный диплом в силу интересного положения и тридцать пять лет однообразной работы, что перестала хоть как-то вдохновлять уже спустя полгода.
Стук недорогих заношенных каблуков под тяжестью грузного тела заглушался криками младших школьников, ошалело носящихся по коридору будто в неистовстве. Закрывшись внутри душного кабинета, Лидия Матвеевна рассчитывала провести оставшиеся пятнадцать минут в тишине. Она сняла очки в толстенной оправе и устало потерла пульсирующие виски, в которых молотом отражалось эхо бьющегося немолодого сердца. Украдкой метнувшись в сторону высокой стопки неразобранных