уверена, что это неправда, потому что ничего такого не помню. Наверно, папа рехнулся.
– Ладно, если ты не уйдешь, уйду я.
– На здоровье, – отвечает он. – Этого-то мне и надо.
– А ты останешься тут?
Папа усмехается и сворачивается калачиком под одеялом:
– Здесь уютно и тепло.
Я чувствую слабость в ногах. Вчера я толком ничего не ела, и теперь мне кажется, будто я стала прозрачной. Схватившись за спинку кровати, я ковыляю к окну и выглядываю на улицу. Ещё рано; в бледно-сером небе тускнеет луна.
– Ты не общаешься с Зои, – произносит папа.
– Ага.
– Что случилось в тот вечер, когда вы пошли в клуб? Вы что, поссорились?
В саду на лужайке валяется Кэлов оранжевый футбольный мяч, похожий на сдувшуюся планету. В соседнем саду снова появляется тот парень. Я прижимаю ладони к стеклу. Парень каждое утро возится в саду – копает, что-то сгребает граблями или просто бродит без дела. Сейчас он срезает с изгороди ветки ежевики и собирает в кучу, чтобы сжечь.
– Тесс, ты меня слышишь?
– Да, но я с тобой не разговариваю.
– Может, тебе стоит подумать о том, чтобы вернуться в школу. Пообщалась бы с друзьями.
Я оборачиваюсь и смериваю его взглядом:
– У меня нет друзей, и, что бы ты мне ни говорил, я не собираюсь их заводить. Мне не интересны зеваки, которым не терпится со мной познакомиться, чтобы на моих похоронах все их жалели.
Папа вздыхает, натягивает одеяло до подбородка и качает головой:
– Не говори так. Цинизм вреден.
– Ты это где-то прочитал?
– Оптимизм укрепляет иммунную систему.
– Значит, я сама виновата, что заболела?
– Ты же знаешь, что я так не думаю.
– Ты всегда так реагируешь, будто я всё время веду себя неправильно.
Он рывком садится на постели:
– Вовсе нет!
– А вот и да. Как будто я неправильно умираю. Ты вечно приходишь в мою комнату и говоришь, что надо встать или собраться с силами. Теперь ты предлагаешь мне вернуться в школу. Это же бред!
Я топаю к кровати и надеваю его тапки. Они очень велики, но мне всё равно. Папа смотрит на меня, опираясь на локоть. У него такой вид, будто я его ударила.
– Не уходи. Ты куда?
– Подальше от тебя.
Я с наслаждением хлопаю дверью. Пусть лежит в моей кровати. На здоровье. Пусть хоть сгниёт там.
Восемь
Высунув голову из-за изгороди, я окликаю соседского парня: похоже, я застала его врасплох. Он старше, чем я думала: наверно, ему лет восемнадцать. У него тёмные волосы и лёгкий пушок на щеках.
– Да?
– Можно я кое-что сожгу на твоём костре?
Он ковыляет ко мне по дорожке, вытирая лоб ладонью, словно взмок от жары. Под ногтями грязь, в волосах листья. Лицо серьёзно.
Я приподнимаю и показываю ему две коробки из-под обуви. Платье Зои свисает с моего плеча, точно флаг.
– А что в них?
– В основном бумаги. Так можно?
Он пожимает плечами, будто ему всё равно; тогда я прохожу