понимаю, что такое с этим именем?.. Почему Сибу так хотелось, чтобы другие звали его Сохэйл?.. Он… он, похоже, обрадовался, когда я назвала его этим именем, как он требовал его звать моих женихов. Хотя и не поверил, что я просто хотела порадовать его, назвав. Одинокий. Недоверчивый. Которому наплевать, что люди косятся на его одежду и странные украшения. Волосы… спутанные волосы… он ведь похож! Сиб, которого я знала – хотя бы немного знала – похож на мальчика из описания Мохана. Того, который говорил с сестрою моих мужей незадолго до нападения разбойников.
Но… я пыталась спасти жизнь Сибу, пошла к Ганге ночью. И за то Сиб сказал, что я буду его сестрой. Или ещё и за то, что прежде не побрезговала его пригласить в свой дом. И даже, когда другие не хотели, всё равно выбежала за ним и уговаривала вернуться. И… и на берегу, поняв, что он демон или полубог, увидев его, доедающим крокодила… я и тогда показала ему, что хочу с ним общаться. Что я всё-таки ему верю. Малознакомому, странному, может даже, немного безумному. Но я словами и поступками говорила ему, что я ему верю. И он потом назвал меня своей сестрой. И в тот же день старался меня защитить. И, страшно раненный, едва живой, всё же выпросил моих женихов позволить ему отвлечь жителей деревни на себя, чтобы ему поверили.
Сиб, которого я знала, на самом деле добрый. Или… просто благодарный. И вот ведь, в моём сне он даже на колени перед Ванадой встал, чтобы исполнить мою просьбу.
Если это мой названный брат видел сестру моих мужей… если он только съев ладду, уже стал её защищать… если он в те два дня следил за бродячей труппой…
Он мог тогда её спасти?.. Во время нападения?..
И вот ведь… Мохан упомянул, что на Джите была голубая юбка. И что среди трупов убитых музыкантов и актёров, среди трупов их мёртвых детей не было девочки в голубой юбке.
Тут как раз Садхир озвучил старшему брату то, о чём я подумала.
– По описанию и правда похож, – грустно сказал Поллав. – Но девочек с голубыми юбками было двое. И, даже если среди мёртвых нашлась всего одна… разве это непременно должна быть Джита? Та, девочка, которой не было…
Но Садхир молчал. И Мохан молчал. И Поллав молчал. И тихо было так. Пугающе тихо. Да что с ними?!
Не выдержав, приподнялась, отодвинула свёрток с грязной одеждой и гирлянду.
Они сидели. Все трое. Прислонившись двое к телеге, а Садхир – просто. И все трое были какими-то потерянными. То есть, я видела лица старших мужей. Но Мохан сидел, сгорбившись.
– Я… я не знаю… – сказал наконец юноша. – Я не знаю, что делать, Садхир! Что сказать?.. Я так хотел бы, чтобы наша Джита была живой! Но Кири… – тут Мохан совсем сгорбился и расплакался. – Прости меня, Садхир! Я не должен был так говорить! Кири… Джита…
– А почему… – голос старшего мужа дрогнул. – Почему ты не должен был этого говорить? Джита – наша сестра. Она… – вдруг посмотрел на телегу и увидел мой глаз между гирлянд, сорвался на крик: – Я же сказал, чтобы ты не высовывалась!
– Она ни причём, – твёрдо сказал Садхир. – Она просто женщина. А они любопытные. Да и… наши тайны…
– Это наши тайны, – отрезал Поллав. – А ей я ещё не начал доверять.
Как