поспешно прибавил он, сообразив, что мать может остановиться у стола Лейлы, чтобы выудить у прелестной девушки кое-какую информацию.
– Как-нибудь я застану ее одну и устрою допрос с пристрастием, – небрежно заметила Джо.
– Ладно. Но не сегодня.
Салат оказался не так уж плох, и у него было время немного поболтать с младшей сестрой. Она всегда поднимала ему настроение, и Фокс возвращался в контору, радуясь яркому, солнечному дню. Радость его несколько омрачилась встречей с Дерриком Нэппером, заклятым врагом с самого детства, а теперь помощником шерифа. Нэппер выходил из парикмахерской.
– Черт, это же О’Делл. – Нэппер надел темные очки и окинул взглядом улицу. – Не вижу машин «Скорой помощи».
– Стрижка обошлась тебе в пять центов? По-моему, ты переплатил.
На жестком, квадратном лице Нэппера мелькнула улыбка.
– Я слышал, ты был свидетелем вчерашнего происшествия на площади. Но не остался, не дал свидетельских показаний. Адвокат должен знать, что так не полагается.
– Ошибаешься – как всегда. Сегодня утром я заходил к шерифу. Полагаю, он не все рассказывает своим лизоблюдам.
– Ты должен помнить, О’Делл, сколько раз мой ботинок в прошлом прохаживался по твоей заднице.
– Я многое помню. – Фокс пошел дальше. Горбатого могила исправит, подумал он. Драчун всю жизнь остается драчуном. До июля месяца еще не раз придется иметь дело с Нэппером. Но теперь Фокс постарался выбросить его из головы.
Ему нужно работать, и, открывая дверь, Фокс признался самому себе, что знает способ, как сгладить неприятные впечатления от встречи с Нэппером. Или вообще забыть о нем.
Войдя в контору, он увидел Лейлу, которая шла в приемную с вазой в руках. Элис Хоубейкер любила, чтобы везде стояли цветы. Заметив его, Лейла остановилась.
– Сменила воду. В твое отсутствие никто не звонил, и я закончила доверенность и распечатала ее. У тебя на столе.
– Хорошо. Послушай, Лейла…
– Я не знала, нужно ли что-то печатать по делу мистера Эдвардса, или…
– Ладно, ладно. Поставь ее. – Фокс взял вазу из ее рук и поставил на стол.
– На самом деле они…
– Прекрати. Я вел себя неподобающим образом и хочу извиниться.
– Ты уже извинился.
– И еще раз прошу прощения. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя неловко из-за этой банальной сцены между боссом и секретаршей. Я не хотел… Просто твои губы оказались прямо там…
– Просто мои губы оказались прямо там? – Тревога в ее голосе сменилась вкрадчивыми нотками. – На моем лице, ниже носа и выше подбородка?
– Нет. – Фокс потер пальцами лоб. – И да, и нет. Твои губы… Я забыл, что не должен делать то, что сделал, и это было абсолютно неуместно в данных обстоятельствах. Похоже, мне придется ссылаться на пятую поправку[7] или на временное помрачение ума.
– Ты можешь ссылаться на что угодно, но стоит подумать и о том, что мои губы, которые просто были там, не произнесли «нет», «перестань» или «убирайся к черту». Хотя могли бы.
– Ага. –